В Охотском море полный штиль,
В Японском - бьет волна.
Его списали, как в утиль,
Хоть возраст - не вина.
Он много лет водил суда,
И в этом жизни цель.
А нынче... Что за ерунда,
Как судно сел на мель.
А чайки разное кричат:
"Нас предал. Ждем. Прости."
А врач вздохнул и - шлеп печать.
И в море нет пути.
Ему знакомая волна
Несет теперь покой,
И в том не лоцмана вина,
Он старый волк морской.
В морях он был авторитет
От палубы до дна.
В него, скажу вам тэт-а-тэт,
Русалка влюблена.
И снятся лоцману моря,
Штурвалы, линь и кнехт,
И маяки, и якоря,
Но к ним возврата нет.