Eduard von Bauernfeld
Immer dasselbe
Die Raupe kriecht und frisst, spinnt sich zur Puppe ein,
Bald fliegt der Schmetterling im hellen Sonnenschein,
Nippt Blumenstaub und liebt, legt Eier auch indessen,
Und Raupen werden draus, zu kriechen und zu fressen —
So geht’s in einem fort, schon seit den Schoepfungswochen:
Es wird ohn Unterlass gefressen und — gekrochen!
Эдуард фон Бауэрнфельд (1802-1890)
Всё то же и те же
Ползет, ест гусеница, куколкой намереваясь стать
И вскоре бабочкой при ярком свете солнца полетать,
Цветочную глотая пыль, чтоб яйца отложить любовно,
А гусеницы ползают, растут, едят все так же неуклонно —
И так творится это с мира сотворения недели,
И ни минуты нет, чтоб все не ползали и не ели!
+
Перевод В.А. Леванского (1942-2010):
Жрет гусеница лист, и кокон свой совьет,
И бабочка взлетит, сияя, в небосвод.
И любит средь цветов, и яйца в них отложит.
Вот гусеница вновь то ползает, то гложет.
Какой-то вечный зуд! Ведь с первых дней творенья
Без отдыха ползут и жрут без промедленья!
Перевод Владимира Шестакова (2022):
http://stihi.ru/2022/11/15/5293
Средь листьев гусеница ползает и жрет,
чтоб кокон свить,
и вскоре бабочка взовьется
в сияющую высь.
Глотая пыль цветов
отложит яйца размножаясь,
чтобы иная гусеница молодая
ползла и жрала вновь.
Всё снова и опять
со дня творенья —
ползти и жрать
без перерыва и отдохновенья.