В полинявшем небе, рваных, мешковатых,
Праздно-разных облак сахарную вату,
Понавесил день субботний равнодушно.
Безмятежный, без одежды, глупый, душный.
Выдал мне по-детски, незамысловато:
— В вышине небес для строк ищи слова ты...
Вверх взглянул я, без застенчивости скромной.
Слов со льдом, чтоб зной пугать, набрал разгромных...
— Что же зной? — хитро пустился на уловки,
Схоронившись за спиною бриза ловко,
Бирюзою волн безмолвных, взбитых в пену,
Что подкатывали к берегу степенно...
На "Ташкент", взглянув, с улыбкою бесстрастной,
Эпатажно, я протяжно молвил:
— Здр-а-а-вствуй!
— Не хворать тебе, — в ответ мне, неторопко,
Изнуряющий, под нос промямлил робко.
Во весь рот зевнув, махнул тропой окольной.
Пехом, в зону Златоуста колокольни...
Всплески брызг под солнцем, светятся янтарно.
Зной прогнать, у моря — так элементарно!
У него:
— Озона дай, — просило тело!
Уходить, прощаться с морем не хотелось.
И палящего нет вовсе больше часа —
Вот бы Бог дал, больше с жарким не встречаться!..