среди сосен, на самой окраине
где банный дым
ленивая ходьба
мы остановимся
здесь никого и никогда
нет на месте
и телефоны молчат
в коридорах ходят только отражения
в сотне и сотне зеркал
будто здесь
люди боятся забыть
пропустить хоть один миг
своей жизни
***
гул самолета
набирающего высоту
заглушает пение птиц
он так низко
я могу даже
рассмотреть лица пассажиров
и влюбленные глаза
капитана
***
через марево крапивы
душную влажность земли
мы вышли к реке
болотистые берега
мутные воды
городских водоемов
вода упирается в мост
лениво ползут большегрузы
в раскаленной пыли
ржавые ладони речных растений
желтые цветы кубышки
будто заброшенные глаза
смотрящие из реки
***
травяной чай
и белый шум
мы провалились в
бездну дивана
безвкусный и ненужный
эта ночь
пахнет табаком и мятой
***
город - ядовитая ягодка
на песочном куличе
люди не знают
куда идут
разве знают?
они идут
чтобы не стоять
чтобы не сделать
вид
что они потерялись в песчаной буре
все мы немного отравлены
соком этих улиц
***
в каждом сердце
зерно печали
маленького знания
о собственной смерти
мы носим его
боясь горьких всходов
но поливаем
своими слезами
оно благодарно отвечает
набирая силу
храня упругой пружиной
невыносимость
***
птицы гнезда вьют
и не боятся ветров
они не отказываются
от жизни
во имя своего спокойствия
для каждой птицы найдется
дерево
и зерно
***
черное пиво, жирная скумбрия
я смотрю сквозь решеточку окон
на мост и реку
я смотрю на прохожих
они всего в метре от меня
проплывают рыбами
в тесном аквариуме
они не успевают прятать мысли
их лица удивлены и беззащитны
чем чернее пиво, тем глубже обморок
чем белее ночи, тем яснее смерть
***
лавка выкрашена в белый
запах жасмина
маленькие птицы кормят подросших птенцов
они дребезжат, разинув хищные рты
так густо и ласково
мешается запах жасмина с духами
толстой женщины
ей нет дела до птиц и цветов
***
в этом городе ни одного красивого лица
в этом городе только развалины
и запах времени
реки человеческие
текут по воспаленным улицам
и время слоится
как обгоревшая кожа
я слышу за спиной голоса двух старух
они говорят на мертвом языке
про больную спину
и цены на мясо
***
разбухший июль
от влаги и меда
как сладко утопить ногу в дорожную грязь
густую и черную
словно вечность
свершенное не требует ответа
оно ищет и находит
свой исход
в теплую колею слетаются бабочки
топкая жижа манит обещаниями
они роняют белую пыльцу
оставляют в залог свои тонкие крылья