Не Саратов, не деревня,
нет глуши и тетки нет,
а на станции Удельной
был складной велосипед.
После душной электрички
вмиг собрал - и был таков,
стал за лето путь привычным
к дачам тех большевиков,
кто в двадцатых и тридцатых
из "никем" вдруг "стали всем"
и оградою дощатой
огорожены затем,
чтобы гордо и пристойно
вспоминать сквозь чуткий сон
о репрессиях и войнах,
о легендах тех времён,
как неистово мечтали,
что построят новый мир,
как для них товарищ Сталин -
вождь народов и кумир, чтобы памятью вернуться
в те далёкие года,
чтобы правнукам и внукам
захотелось бы туда...
Обернулось глушью время,
как я жил в поселке том.
Не Саратов, не деревня,
быль, но верится с трудом.