– Русавиа-1445, на стоянке, – проговорил Канторович диспетчеру аэропорта Шереметьево.
Завершался очередной рейс самолёта Ту-214 авиакомпании «РУСАВИА», выполнявшийся из Новосибирска. Прошёл год после той жёсткой посадки. Самолёт быстро восстановили и экипаж продолжать совершать на нём перелёты в России и за рубеж. Но в этот раз наши герои прилетели на другом «Туполеве-214», с номером RA-64558, «И. Ф. Крузенштерн». Всего за два года работы в компании Николай посетил такие страны, как Польша, Беларусь, Латвия, Германия, Италия и даже
Францию. Из последней, молодому пилоту удалось купить несколько подарков для своей мамы и бабушки. Также его привлекла местная речь, и он поставил себе цель выучить французский язык, хотя бы на уровне разговорного. Пока не произошло одно событие, навсегда изменившее работу, как пилотов, так и авиакомпании в целом…
Когда пассажиры покинули авиалайнер, Дмитрий спросил у своих пилотов:
– Слышали, что на Западе твориться?
– Кто ж не слышал, конечно, – ответил бортинженер Фонвизин, перещёлкивая тумблеры, – а у меня там тётка родная живёт, неподалёку от места конфликта.
– А где именно? – спросил КВС.
– Сначала в городе жила, но потом перебралась на дачу, – объяснил Евгений. – Правда, с тех пор как начался конфликт, мы с мамой до неё дозвониться не можем и неизвестно как она там. Волнуемся сильно.
– Ну да, там очень много простых людей и иностранцев, их бы всех по хорошему вывести оттуда, – произнёс задумчиво Дмитрий, – а то эти боевики полный беспредел творят, люди бояться на улицу выйти. Везде взрывы и вой снарядов.
– А что альянс говорит? – спросил Николай.
– Да что он может говорить? Сидите дома, мол, и за границу не вздумайте летать, – ответил КВС.
– Что-то я не пойму, – сказал Фонвизин, – почему нам за рубеж запретили летать? Для этого вовсе необязательно лететь через район боевых действий. Есть аналогичные маршруты, другие же вон, летают, тот же «Аэрофлот», «S7»?
– Ну это ты начальству скажи, а то я уже устал с ними спорить, – устало проговорил Канторович. Потом тихонько добавил:
– Скорей всего авиакомпанию хотят прикрыть
– Как прикрыть?! – не поняли Озерцов и Фонвизин.
– Как-как, молча, надоели мы всем, – произнёс Канторович. – Компания растёт не по дням, а по часам; и «Боинги», и «Аэробусы» стали появляться. А теперь вот новые лайнеры отечественного производства нам достались. И выручка годовая стремительно взлетает. Не всем это нравится, поэтому нам и перекрыли кислород в Европу.
Затем он добавил:
– Только это между нами. Не вздумайте ни с кем обсуждать. Альянс, в который вступила авиакомпания «РУСАВИА» никак не ожидал, что мы так быстро начнём всех обгонять. Так что конфликт на Западе – всего лишь повод сократить нашу деятельность.
– Последнее время, – задумчиво произнёс Николай.
– Люди воюют друг с другом, – добавил Евгаений, – одни на фронте, другие в коммерции.
– Ладно, может всё наладится, а пока пойдёмте домой, – закончил Канторович, и экипаж покинул борт 64558.
* * *
Николай шёл со своим другом Женей на автобусную остановку, вспоминая события, произошедшие за этот год. К примеру, в экипаже появился новичок – бортпроводник Герман Алексеевич Одинцов. Он пришёл на место тихого и скромного Валентина Хромова. Поскольку самолёты были новыми, экипаж сделали временно постоянным, не как в других авиакомпаниях. Получалось, как в Советском Союзе – экипаж был как одна семья. Единственное, что они поочерёдно летали на двух лайнерах Ту-214, а не на одном. Молодая бортпроводница тут же обратила внимание на новенького бортпроводника. Что же касается Николая – то она полностью его игнорировала и общалась с ним только при работе. И то, в случае острой необходимости. А как только появился новый парень в команде, то она перестала донимать молодого пилота. После той посадки по Чкаловском, она постоянно норовила как-то задеть Озерцова; то толкнёт его ненароком, то оскорбительные вещи скажет в его адрес, не открыто, а завуалированно. Надо ли говорить, что при этом всём, она продолжала насмехаться над его верой в Бога. Но Николай относился к этому равнодушно и спокойно, а оскорбления воспринимал не больше, чем капризы маленького ребёнка, которому не дали желаемого. Кроме этого, у него были и свои дела по жизни, так что до обидчиков ему было никакого дела.
В тот вечер, он и Евгений, сели в автобус и разъехались по домам. Когда Озерцов пришёл домой, то встретил свою бабушку – Швецову Валентину Павловну, мамину маму. Она сидела с Еленой за столом, и они пили чай. Все вместе сердечно встретили молодого пилота, которому на тот момент уже исполнилось 25 лет. Николай присел к ним и включился в общую беседу. За чаем бабушка Озерцова спросила, куда он летал.
– В Новосибирск, на сутки, – ответил внук.
– Слушай, ты уже такой молодой и красивый стал, – похвалила его Ольга Павловна, – взрослый совсем и почти всю страну облетел.
– Ага, и всю Европу, – подтвердил Николай шутливо.
– А мы тут с твоей мамой про тебя говорили, и про твои успехи на работе и по жизни. Как тебе удаётся всё совмещать? – спросила бабушка Николая.
– Один мудрый человек научил, а также Бог, – ответил молодой пилот.
– И кто этот мудрый человек?
– Друг мой и коллега по работе, Евгений. И, конечно же, Сергей Назарович.
– Слушай, а как твой отец? Звонит хоть?
– На прошлой неделе созванивались, – ответил Николай. – Только он был какой-то загадочный. Но мы нормально поговорили.
– А тебе он звонит? – спросила Ольга Елену.
Та ответила коротко:
– Нет, – а затем добавила, – да я и не жду особо...
– Ну, ничего, всё наладится в вашей жизни, – сказала бабушка Николая, продолжая пить чай, – вот наш Коленька скоро жениться, у нас с тобой внуки будут, а мы их будем нянчить. Так всё плохое постепенно забудется.
Николай улыбнулся и произнёс:
– Знаете, я давно хотел вам кое-что сказать. И раз уж пошёл такой разговор, то скажу сейчас и прямо.
– Мы слушаем тебя, – произнесла мама.
Николай отставил кружку с чаем в сторону и сказал решительно:
– Я кое о чём размышлял в последнее время, взвешивал все «за» и «против», и пришёл к решению, которое очень важно в отношении моей личной жизни…
– Ух ты! – воскликнула мама Николая. – И какое же?
– Я решил остаться безбрачным, – ответил Озерцов. – Возможно даже до начала лучших времён.
Елена и Ольга удивлённо посмотрели на Николая. А потом они только лишь улыбнулась.
– Ну, это ты сейчас так говоришь, – сказала бабушка, – пройдёт время, и ты созреешь, станешь более серьёзным в отношениях.
– Так я серьёзно говорю, – произнёс Николай, – мир рушиться, всё идёт к концу. Тут уже никак не устроишь своё семейное счастье, и не будет возможности дать детям хорошее воспитание. Я каждый день вижу и слышу это.
– Ну а как же та девушка? Ты ей говорил об этом? – спросила бабушка Николая.
– По-моему, ты интересуешься ей больше чем я, – заметил Николай с улыбкой на лице и сказал в ответ, – нет, я ей этого не говорил. Да и к чему это нужно, мы с ней общаемся только когда встречаемся совместно с друзьями-христианами.
– Сын, что ты такое говоришь? – спросила Елена. – Мы с мамой добра тебе желаем, а ты тут в негатив весь ушёл.
– А причём здесь негатив? – спросил Николай. – Я много думал и понял, что брак – это не моё. К тому же это дополнительные трудности, как написано в первом послании к Коринфянам 7:28, а мне их и так хватает в жизни. Особенно на работе.
– Коль, хочешь, я тебе честно скажу, что думаю по этому поводу? – спросила Елена у сына.
– Скажи, конечно, – ответил Николай, пожав плечами.
– Ты можешь думать по-своему, но лично я никак не вижу тебя без жены. Даже в этом мире. Ты вполне уже взрослый и самостоятельный, а то, что я тебе иногда делаю замечания, так это поправимо. Тем более что условия жизни тебе позволяют завести свою семью. Тебе как-то квартиру предлагали в авиакомпании, да?
– Я отказался.
– И зачем?!
– Она мне без надобности, я ведь с тобой живу и нам хорошо мы поддерживаем друг друга. И потом мам, как ты одна здесь без меня будешь? – спросил Коля у своей матери.
– Да нормально всё со мной будет, даже не переживай, – ответила Елена, – это раньше нам трудно было, когда мы только переехали.
– К тому же у вас рейсы стали нерегулярные, – вставила бабушка, – так что тебе хватит времени и на личную жизнь, было бы желание.
Но Николай произнёс:
– Нет, я не буду…
– Ну почему?! – спросила мама. – Ты же сам в детстве мечтал о семье, и когда вырос.
– То были детские мечты и сплошные иллюзии, а сейчас я вижу реальную жизнь. И сколько всего неприятного приносит брачная жизнь в этом несовершенном мире…
– А что именно тебя смущает? – спросила бабушка.
– Вон у Женьки, моего лучшего друга, не жизнь, а малина; жена скоро родит и вместе с тёщей ему мозг выносит каждый день.
– Ну, это его проблемы, они тебя совсем не касаются, – сказала Елена.
– Может быть, – согласился Николай, – но только весь рейс на нём лица не было, сидел усталый и замученный. Я его спрашиваю, что такое, а он еле слышно говорит: «В семье нелегко».
– Женя молодец, женился, скоро ребёнок будет, – сказала Ольга Павловна.
– Да, поспешил он в 24 года жениться, – задумчиво произнёс Николай.
Затем он добавил:
– Говорил ему: «Не торопись, подумай хорошенько», а он в ответ: «Нет, не могу, люблю и готов все тяготы терпеть!». Вот дотерпелся...
– Но ведь брак – это тоже дар любящего Бога, – сказала мама. – А тебе, поверь мне, как матери, жена нужна. Хорошая, любящая Бога и Его заповеди.
– А если в семье возникнет конфликтная ситуация, как из неё выходить? Я не знаю, – не унимался Николай.
– Ну, ты же посадил тогда самолёт вместе со своим экипажем на дорогу и вы всех спасли, – вспомнила бабушка Николая, – неужели ты думаешь, что в твоей семье Господь не поможет тебе найти выход из неприятной ситуации?
– Бабуль, милая, – обратился к ней молодой пилот, – сажать самолёт на грунтовку, когда у тебя за спиной двести душ, это одно; а улаживать дела в семье, это другое. Быть хорошим пилотом и хорошим мужем – абсолютно разные вещи.
Ольга Павловна махнула рукой на внука и ничего не сказала. Тогда Елена произнесла:
– Знаешь сын, мне кажется, ты не хочешь жениться, только потому, что в тебе это говорит простой эгоизм.
– А эгоизм тут причём?! – не понял Николай.
– Ты думаешь только о себе, поэтому ты так порою груб с девушками. Особенно с Катей. А она, между прочим, испытывает к тебе симпатию.
На это Озерцов сказал:
– Если это так, то почему она сама не скажет мне об этом прямо?
– Она пыталась тебе это сказать, но ты постоянно отводишь этот разговор.
– А если я не испытываю к ней никаких чувств, то тогда что?
– Но неужели ничего?!
– Ничего, так как решил быть неженатым, и точка, – сказал Николай, допивая чай.
Елена с грустью в голосе произнесла:
– Между прочим, когда в воскресение, Катя подшутила над тобой, ты её грубо одёрнул. Нельзя так.
– Но если она действительно глупость сказала, как я должен реагировать?
– Сын, не нужно разговаривать с девушкой, как с мужчиной, – Елене пришлось немного повысить голос, чтобы достучаться до сына, – твой отец тоже так поступал со мной и меня это очень обижало. А Катя просто пошутила, не желая тебе зла.
– Мне эта шутка не понравилась, – сказал Николай.
– Ну, так надо сказать ей об этом мягко, вежливо, с уважением, а ты как ей ответил? – спросила мама Николая.
– Я сказал ей, что своей шуткой она посчитала работу в авиации излишне вольготной, – ответил Озерцов, – хотя сама ничего не знает, что происходит каждый день в кабине экипажа. И вообще, чего вы с этой Катей пристали ко мне, сосватать меня решили что ли?
Мама молча улыбнулась.
– Было бы неплохо, – тихо произнесла она.
– Что?!!! – Николай вытаращил глаза на маму.
Тут в разговор вмешалась бабушка.
– А почему бы и нет, Коля? Она очень неплохая пара для тебя и вы вполне подходите друг к другу. И она так хорошо говорит о своей христианской вере, что меня это тоже заинтересовало.
– Бабуля, это же замечательно! – воскликнул Николай и обнял бабушку.
– Ты пойми, Коль, – произнесла мама, – мы не хотим давить на тебя. Просто я хочу для тебя самого лучшего и беспокоюсь о тебе. Ты в последнее время места себе не находишь, я же вижу, сама такой была.
– Да я понимаю, – отозвался сын, – просто из-за этого конфликта на Западе, нам запретили полёты за рубеж и зарплату урезали. Не дают летать нормально.
– Поэтому я считаю, что тебе необходима женщина, как поддержка, – произнесла Елена. Но потом, с грустью в голосе добавила:
– Впрочем, выбор за тобой...
– Хорошо, я подумаю, – произнёс Николай, но внутри себя говорил «Нет, нет, и ещё раз нет!».
– Подумай, конечно, – согласилась мама и добавила, словно читая его мысли. – А вот то, что ты железно говоришь "нет", это говоришь не ты, а твоё «эго». Так что помолись нашему Отцу Небесному и пусть он даст тебе мудрости это понять.
Николай вздрогнул и унял внутри себя все мысли.
– Я понял, – сказал он и ушёл в свою комнату.
* * *
На следующий день борт 64557 выполнял чартерный рейс в Сочи. Погода стояла пасмурная, низкая облачность. Во время полёта командир экипажа вышел из кабины, и Николай спросил у Евгения:
– Ну как ты?
– Нормально, – отмахнулся Фонвизин.
– Как семья?
– Держусь, – последовал ответ.
Озерцов посмотрел на бортинженера и произнёс:
– Что, тяжело жить с семьёй под одной крышей?
– Да нет, с Алёной всё нормально, но вот её мама постоянно мной недовольна. Мол, я жене времени мало уделяю, а вчера вообще предложила сменить работу.
Николай развернулся к другу и спросил:
– Вот это поворот! И что ты ей ответил?
– Сказал, что с работой и с женой всё нормально, и что Алёна не против того, что я работаю в авиакомпании, – сказал Евгений.
– Понятно, – произнёс второй пилот, – и что ты намерен делать дальше?
– Да ничего. Вероника Сергеевна скоро уедет, так что потерплю недельку, – ответил бортинженер.
– А когда Алёна родит, что будешь делать?
– Ну я буду продолжать летать. Ей только через неделю ложиться на сохранение, а там посмотрим.
Николай повернулся и спросил у Евгения:
– Интересно, а каково это с беременной женой жить? Особенно на первом сроке?
На это Фонвизин ответил Озерцову:
– Нормально жить. Если искренне любишь, то готов терпеть абсолютно все невзгоды.
– За исключением тёщи, – вставил второй пилот и оба молодых человека рассмеялись.
– Да нет! – сквозь смех произнёс бортинженер. – С тёщей можно и потом поговорить, так что всё в порядке. Мне кажется, в тебе терпения больше, чем у меня и ты бы лучше меня всё это переносил.
– Я?! – воскликнул Николай. – Ни за что!
– А что так? Слабо?!
– Ты хочешь меня в могилу свести раньше времени? Не-а, я лучше горящий «Боинг» посажу на лесную опушку.
– Эх ты, Меладзе-Николадзе, – улыбнулся Фонвизин и тут вошёл командир экипажа.
– О чём болтаем? – спросил он, усаживаясь в кресло.
– Да так, ни о чём, – ответил бортинженер.
– Угу, о жизни, – подтвердил второй пилот.
– И как жизнь молодая? – полюбопытствовал Канторович.
– Бьёт ключом, Дмитрий Николаевич, – ответил Фонвизин.
– Всё отлично, – добавил Озерцов.
И в этот момент, когда начали заход на посадку, какая-то вспышка озарила всю кабину. Через секунду перед самолётом сверкнула молния.
– Это ещё что такое?! – не понял бортинженер.
– Гроза, – коротко ответил Николай.
– А где гром?! – спросил Дмитрий и в этот момент послышались раскаты грома и засверкали молнии. Пассажиры в салоне заволновались.
– Мы что, в грозовое облако влетели?! – не понял командир и посмотрел на радар.
– Эта туча стороной обходит, – сказал Николай, – нас немного тряхнёт, но сядем благополучно.
КВС сверил данные о погоде, связался с диспетчером и вскоре борт «РУСАВИА» 64557 совершил посадку в аэропорту Сочи. Пилотов распределили по комнатам в гостинице. И очень вовремя: после приземления начался ливень и все рейсы приостановили. Обратный вылет был запланирован на завтра, в семь часов вечера, так у пилотов была возможность прогуляться по городу. Но в тот день была гроза, лил дождь, так что остаток дня они провели в гостиничной комнате. Причём всех распределили по принципу мужчин отдельно, женщин отдельно. Но Николай заметил, что двое – Герман и Лиза, просили администратора выделить им отдельную комнату. Озерцов спросил у Канторовича:
– А эти чего?
– Любовь у них, – устало проговорил КВС.
– Что, всё так серьёзно?! – уточнил второй пилот.
Командир кивнул головой.
– У-у-у-у-у, как всё запущено в экипаже! – протянул Евгений, когда пилоты собрались в комнате.
– В смысле?! – не поняли командир и второй пилот.
– У нас тут любовь-морковь, понимаешь ли, – произнёс бортинженер.
– Ну любят люди друг-друга, а тебе-то что? – произнёс Канторович.
Евгений прилёг на кровать и сказал:
– Да ладно, я всё понимаю, дело молодое, – а затем добавил, – и к тому же рискованное.
– Как аварийная посадка самолёта, – согласился Озерцов и спросил, – кстати, а где наш Ваня?
– Сувениры покупает, скоро придёт, – ответил Дмитрий, и тоже прилёг на кровать.
Когда наступил вечер, все улеглись спать, так как день был очень напряжённый.
* * * * *