Шла восемь лет негромкая война,
Одних за жизнь, других, как будто, с тенью,
С подачи тех, чьей чести – грош цена,
Привычно совершались преступленья.
Война без лишних слов брала своё,
Безмерно множа скорби и печали.
И многие не видели её,
А прочие, не то, чтоб замечали.
Ведь так чудесен и прекрасен мир
В своём многообразьи дальнем где-то.
А многим затмевал златой кумир
Кровавый блеск донбасского рассвета.
Есть повод посудить о том, о сём,
О нормах этикета и морали…
И часто обсуждалось за столом,
Что зря не все мечи перековали…
Истории заброшен пыльный том,
Что для туриста блеск ружейной стали?
Война ж давно заглядывала в дом,
Но многие её не узнавали.
Нас погружали в опийный угар,
Заморским калачом травили души,
Стремясь внутри раздуть большой пожар,
Дрова сушили для костров снаружи.
Копали ямы, ставили силки,
Нас в западни капкан завлечь старались.
И чёрные злодейские полки
Под лозунгами мира собирались.
Но как ни провоцировал и как,
Не изгалялся дерзкий заводила,
Потуги были тщетны. И никак,
Россия на войну не приходила.
В мечтаниях о злате и рабах
Их нечисть подпирала край передний.
И злобные умы в своих штабах
Готовили кровавый акт последний.
И время словно придержало бег,
Так в предвкушеньи в бездне выли бесы,
Стать должен был задуманный набег
Решающей большою Чёрной Мессой.
Но словно завершая давний спор
Сигнал атаки выстрелил аккордом, -
Чертям пора нарваться на отпор
И получить по наглым чёрным мордам.
И потянув невидимую нить,
И больше не таясь за гранью ломкой,
Россия вышла, чтоб предотвратить…
Война здесь очень быстро стала громкой.
***
Лишь повод дай привыкшему дрожать.
И мысль о том, что может вдруг случиться,
Как кнут, заставит в панике бежать
Одних, других трусливо затаиться.
Но разве скрытой силы тайный знак
Кто увидал на этом парне тихом,
Что вещи делово собрав в рюкзак,
Сказал родным: «Не поминайте лихом».
Хватая воздух пересохшим ртом,
Он не предаст и не сломает строя.
О подвиге его когда-нибудь потом
Страна узнает, встретив как Героя.
***
Что думает боец под арт-огнём?
Что думает Солдат, идя под пули?
И каждый день, живя последним днём,
Он проклинает горькую судьбу ли?
Война своё расставит по местам:
Здесь видно чётко, и конкретно ясно,
Что рядом друг, а враг заклятый – там
И что в огонь идёшь ты не напрасно.
Какую боль в душе несёт Солдат?
И, жертвуя своим коротким веком,
Как может, сам спускаясь в этот ад,
Гореть в нём, оставаясь человеком?
Умерьте завывающих в бреду.
Послушайте не тех, кто что-то слышал,
А тех, кто, побывав в войны аду,
Рассудок сохранив, оттуда вышел.
***
Пусть знает, подъедавший пастилу,
Под шорох километров инфоленты,
Что даже в совершеннейшем тылу
Есть у Войны всегда свои агенты.
Война – не только там, где горячо,
Где выстрел – аргумент обычный спора,
Она уже нависла над плечом,
Пробравшись черным ходом в мирный город.
Уже почти распробовал тебя
Раздвоенный язык проклятой твари.
Она умеет сдерживать себя,
Но случай ждёт, готовая ударить.
Её шаги и кашель за спиной.
Планируя призвать тебя к ответу,
Она небрежно курит за стеной
Вонючую сырую сигарету.
И знай, тебе не выйдет убежать,
Петляя словно заяц, от погони,
Нельзя всю жизнь скрываться и дрожать,
Она тебя легко везде нагонит.
Как кошка с мышкой может поиграть,
Пока ей не наскучат эти танцы…
Поверь, никто не хочет умирать,
Но лишь лицом к лицу у нас есть шансы.
И быть ты не обязан храбрецом,
Но даже, защищаться не умея,
Положено Войну встречать лицом,
Ведь за спиной она всегда сильнее.