С большим уважением и любовью к Владимиру Семёновичу.
В тридевятом не особо спокойно,
На окраине ведётся война.
Жить хотелось бы легко и достойно,
Но у всякого своя есть цена.
С перепою или просто сказился,
Или кто ему подсыпал дурман, -
С воеводой и министром сцепился
Самый дерзкий и лихой атаман.
И, конечно же, имелись причины,
Справедливости хотел, но не смог.
Только бунт подобен выстрелу в спину.
И всегда его – печален итог.
Здесь у нас в крови у многих бунтарство.
Царь не лыком шит, - немедля пресёк.
Ведь на этом и стоит государство,
Перед ним же, есть у каждого долг.
Драли бороды и глотки бояре,
Кто побойче и в испуге не сбёг:
«Вот при старом-то вожде-государе
И за меньшее сажали в острог.
Отрубить башку, сажай его на кол,
Для других, чтобы, наглядный урок»,
Лишь малец какой-то горько заплакал,
Слёзы жгучие роняя в песок.
И рубали воздух жезлы и шашки,
И невинный, как всегда, пострадал.
Кровь пролита, ждут драгуны отмашки.
Явно близок и трагичен финал…
Это вам с утра не кофе с корицей,
Как бы вышел посильнее урон,
Затаив дыханье ждут за границей,
В нетерпеньи рассыпая поп-корн.
Ждут полки приказ в молчаньи суровом.
И выходит всем отпущенный срок…
Остужающим священным Покровом,
Вдруг, от Батьки достучался звонок:
«Ты в горячке не шатай Государство,
Побуянил и довольно, сынок…».
И выводится в соседнее царство
Бывший лучший, но опальный стрелок.
Что, злодумцы, так глядите уныло,
Просчитались и опять "на мели"?
Вот и вновь гадайте, что это было,
Но, похоже, вас опять "провели".