* * *
Говорю тебе, здесь мне слышнее дыхание Бога,
где кричит в озерце о подруге утраченной гоголь,
где берёза туманы в прозрачные руки берёт.
А лисица грызёт вожделенную заячью лапку
потому, что никто в темноте среди горных пород
не исчезнет внезапно и в космосе, нет, не умрёт —
станет узким лучом, а потом и звездой.
В голубую тетрадку
запишу:
«Оробели осины. Закат пламенеет над лесом,
по зеркальной воде проплывает луны
серафитовый серп.
Этот мир величавый огромен и всё-таки тесен».
Я такой настоящий, сырой, убедительный хлеб
надеваю на прутик, и пляшет бедовое пламя,
красноватые отсветы щедро швырнув по кустам.
Только я и светила — так было, наверное, там,
приходило откуда моё осторожное племя,
чтобы храм возвести, ибо всё мироздание — храм,
и Господь — это время.