лампы дневного света тихонько жужжали
видимо заболеваю сказал он кружится голова
громоздились тучи тяжёлыми этажами
сеяли снег бесшумные жернова
но через двадцать лет в минуту невыносимую
словно сугроб отчаяние разгребу
в окнах пустой учительской сумерки синие
и моя рука у него на лбу