Сюда такси по телефону
не вызвать, нету дураков.
Летит с водичкою с разгону
«буханка» с парой крепких слов.
Окно, заклеенное накрест,
поход за хлебом – моветон.
Я шлю затишье «на анапест»
в прифронтовой родной район.
Над головой синеет небо,
дымок за лесополосой,
и, кажется, тем, кто здесь не был,
что каждый местный в доску свой.
Но всё не так, как пишет пресса –
издалека не виден ад.
Родился, жил и умер в стрессе
и дом, и мой вишнёвый сад.
Но что страшней всего на свете,
я позабыл как голос твой
так музыкально на рассвете
дарил мне счастье и покой.
В преображённом местном лете
не встретишь солнце и детей.
И за кого я здесь в ответе?
И для кого жизнь веселей?
Полузаросшим тротуаром
крадётся кошка-партизан...
Почти забытым гримуаром
края латаю глупых ран.
В обряд вплетаю подорожник,
сочится жёлтый чистотел,
прифронтовой дубовой кожей
растерзанных касаюсь тел.
Из глубины легенд запретных,
порою, просто наугад,
Рецептами веков заветных
я воскрешу вишнёвый сад.
И поднатужившись, с кряхтеньем,
верну район прифронтовой
в те довоенные мгновенья,
где дом, и сад, и голос твой.
2023