Вечерняя заря
как кровь из-под ногтей.
А мы с тобой не зря
наделали детей.
Будет или нет
беспросветной ночь,
нам, как свет планет,
наши сын и дочь.
Такие времена
что бесполезен рот,
а эти имена
цензура не затрёт.
Станет нас колоть
штык, пинать кирза.
Мы не триколор
вспомним, их глаза.
Без ордера ветра
обыскивают дом
и трусит детвора.
А мы им об одном:
труса на обед
приготовить рад
в сказке – людоед,
в жизни - автократ.
Спустя и лет и зим
мы переедем в гроб,
но завещаем им
ни дом, ни гардероб:
чтоб не тронул их
деспот, мент, монарх,
ты оставишь – «nicht»,
я оставлю – «нах».