Во тьме, под ватным одеялом
Вспотев в ораторской борьбе,
В сети общаешься. Тебе
Вменяют: «Обличаешь мало!
И ненавидишь слишком вяло,
И стержня нет в твоей судьбе».
Вот так… Выходит, жил неверно.
Всё, что ценил, прошло давно,
И кем-то было решено:
Благопристойность эфемерна
И слышать оппонента — скверно,
А понимать — вообще грешно.
И сетевые бультерьеры
Смыкают стройные ряды:
Не видят в жалости нужды,
Не ставят в грош любовь и веру,
И для успеха ищут меру
В высоком градусе вражды.
А твой огонь неярко светит,
Ты незаметен в серой мгле
С печатью скорби на челе.
И недовольны те и эти,
Что ты, погрязнув в этикете,
Неубедителен во зле:
«Как можно мямлить с постной рожей
Про нетактичных дураков?
Мельчает племя мужиков...
Однако ты не безнадёжен!
А ну, зажги, чтоб вон из кожи!
Чтоб пена капала с клыков!».
Глумятся желчные паяцы...
В душе вселенская тоска.
Но всё ж тверда твоя рука!
Тебе в четверг уже пятнадцать —
Бухнёшь пивка и дашь просраться
Тридцатилетним старикам.