В городе, состоящем из паморока и гранитных храмов,
со стаканом в руке (примерно на двести граммов),
содержащим особо известный из тех бальзамов,
что так любят на Балтике,
молодой человек с выраженьем лица дающим
основания полагать его явственно сознающим
всю пророческую правоту Минздрава в заветах к пьющим
и, притом, на практике,
стоя поутру у окна на площадь Восстания,
подавляет растущую тенденцию опростания
своих недр, при мысли о бренности мироздания,
и до самого дна
выпивает залпом все семь с копейками унций
и сползает на пол с утратой моторных функций,
и ему мерещатся Вольшмидт, Ион и Кунце
и Западная Двина…