Кишит упырями вершина Олимпа:
желают руками до неба достать.
А где-то внизу с незапачканным нимбом
рыдает от горя несчастная мать.
Сыночка скосили, как сочную травку,
а матушка терпит, дрожит на ветру
и верит с надеждою в быль, а не в сказку,
что вышние силы к себе заберут.
А что остаётся ей? Только молиться,
чтоб мир воссиял на уставшей земле.
Устали от войн потускневшие лица,
но их не отпустит политики плен.
Большая планета — ресурсов немного
осталось для всех миллиардов людей.
Вот дяди и правят планетою строго:
себе — серебро, а другим — Колизей.
Пускай убивают соседи друг друга,
а кто-то посмотрит на них свысока.
Не выйти уже из порочного круга,
несёт не туда нас эпохи река.
Не вечно стоять обезумевшей башне,
не все прибегут к упырям на поклон.
Восстанут народы в единстве отважно,
и рухнет однажды Олимп-Вавилон.