У гигантов есть пики и донья,
И поэт вне себя о китах:
Смерть берёт их во сне и спросонья
Глубина давит в донных тисках.
Глубина в пальцах тискает туши,
До раскроя китовьих хребтов,
В соль воды выжимая их души
Биться в твердь корабельных бортов.
Бесконечность - дитя океана,
Звезды падают в патоку вод,
Вязнут, светятся зельем шамана,
На песчанике южных широт.
Хулиган из общажных кварталов
В кулаки сжав ладони ветров
Океан лезет драться на скалы,
Бьёт штормами порты городов.
Солнце медь выплавляет в закаты
У границы болтливой воды,
В ней за пенными хлопьями ваты
Песней режут пространство киты.
Человек: еретик и алхимик
В этих песнях не чувствует слов,
Там, в воде, панацея для клиник,
Кислород и селёдка в улов.
Пальцы в твёрдых от соли перчатках
Цепко впились в промокшую сеть,
Что им в этих китовьих колядках?
Что им синяя жизнь их и смерть?
Мы не боги, но очень похожи,
И поэт вне себя от китов,
От того, что он также не может
Различить синих песенных слов.