Это просто секс, ведь не так ли?
Переплетенье тел на мятой простыне.
На этой стороне медали
деньги, что так нужны семье.
Какая разница, бордель или рудник,
труд есть труд. Работа тяжела.
Усталый путник, чего же ты притих?
Согрейся же скорее у моего костра.
В плену ласковых объятий забудь про сердца гнет.
Оставив семя на кровати, ты двинешься вперед,
завоевывать вершины, или будни коротать.
Пока такие же мужчины, мне будут руки под подол совать,
отыскивая бугорок упрямо в сотый раз.
У меня такая же работа, прямо как у вас!
Перепачканы сажей гримасы горняков,
как и моя душа нагая чернильных вся цветов,
что просит искренне и жадно заботы и любви,
но до чего же странно искать их там, где фонари
пылают алыми цветами, завлекая похотливый люд.
Я хотела защитить родных и оказалась тут!
Тот, кто чаще других протягивает руку,
больше всего нуждается в руке.
Мое тело тонет будто
в леденящей пустоте,
в море диких черных
огненных цветов.
Закрыв глаза, разум усталый
стал ко всему готов.
Душа уже не протестует, не объявляет рьяно бунт.
Ведь мне давно стало понятно, что на помощь не придут.
Но даже так, вновь и вновь оказываясь в призрачной тени
С дрожащих губ срывается молитва:
“Пожалуйста, приди...”
Ведь я сильная-сильная, чудовищно сильна.
Но мои руки опускаются, когда я остаюсь одна.
Я вздрагиваю каждый раз, услышав двери стук.
От одной лишь мысли, что меня без любви возьмут,
будут трогать, касаться, целовать и оставят как всегда одну.
Сейчас я понимаю, что жить так я больше не могу.
Не надо ждать спасения. Не явится Герой!
Собрав пожитки, ухожу, закрыв двери за собой...
А впереди...
лишь ветер
и тропа,
благословленная Луной.
Ласкает уши тишина,
в сердце поселился вновь покой.
Мы однажды встретимся, как в гавань приплывают корабли.
Улыбкой мерной я отвечу на твое признание в любви.
И проведя ночь вместе, и открыв глаза с утра,
я увижу с теплом в сердце, что проснулась не одна.