Спит в Херсоне офицер,
чуть прикрытый флагом.
Скатерть, кажется мохер,
холодец и фляга.
Встал бы – выпил. Хоть кувшин,
в одинокой тризне.
Холодец – застывший джинн
смотрит с укоризной.
Что ни дума, то пустяк –
ветер в переулке,
заколоченный сквозняк
в сломанной шкатулке.
След кровавый на полу
с предыдущей пьянки.
Сапоги в одном углу,
а в другом – портянки.
С ним давно подруги нет
в не его Херсоне.
Натворил немало бед,
всё лежит и стонет.
Все солдаты полегли,
старшина, сержанты.
Зов судьбы неумолим,
словно бой курантов.
Вот проснулся, закурил,
не унять тревоги.
Поперхнулся, рот скривил…
и откинул ноги.