Скоро зима... На поверхности зала
Сетка явлений осенних шевелится.
Прежнее время — ещё не настало;
Прошлое — листьями под ноги стелется.
Мы осторожно снимаем заклятье
С лиц обгорелых и душ перепуганных,
И проступаем в монашеских платьях,
В ризах атласных на плоскостях струганых.
Нет неприкаянных в этом приходе;
Нет невозможного, есть — небывалое.
Ноты раздавлены на небосводе —
В черных виньетках просвечено алое.
Этот мольберт тишиною свободной
Напоминает органную радугу —
Нас, необученных грамоте нотной,
Отблески звуков волнуют и радуют.
И — отголоском распятья Христова —
Кроткая вера Франциска Ассизского:
Мы непременно проявимся снова —
Нет технологий бездарных как истина.
Полно пугаться алей заповедных
В зоологическом царстве для избранных:
Хватит тропинок для всех
неприметных
На измереньях ещё не расписанных.
Хватит изографу книжного шелка:
Всех нарисует — отшельник и умница —
После Казанской, когда ненадолго
Церкви зависнут и — тихо — опустятся...
Чтобы и нам колонковых волокон
Прикосновеньем плениться воочию:
На Рождество, из гранатовых окон, —
Освобождаясь от рам
позолоченных.