один из прекрасных августов я просидел как вор
в комнате выходящей окнами на задний двор
яблони трясогузки бабочки и стрекозы
стали свидетелями моего психоза
можно сказать как какой-нибудь маркиз де треви
я умираю от недостатка любви
но у приятелей версия моего провала
будет выглядеть мол ни одна не давала
это отчасти правда в деревне без сих утех
ты деградируешь как без войны морпех
снится оружие перестрелки зарницы
брошенные и бросившие тебя девицы
их перекошенные злобой или презреньем рты
в которых ты узнаёшь собственные черты
это правда без женщин одни напасти
но такая правда всегда отчасти
озирая утром этот мир с крыльца
ясно что неясно до самого конца
что бы люди о тебе ни твердили
переворачивая как курицу в гриле
ну ладно художники писатели там
у них-то и бабы свои не фонтан
за крохи отмеренные с таланта
выходят на улицу как в море шаланды
но те кто глядел что ты ел с утра
им-то зачем стрелять от бедра
прекрасно зная как тебе больно
азартно всаживают всю обойму
и следят чтобы маска твоего лица
дымилась страданием до конца
приговаривая друг другу смеясь вот так-то
им всё кажется что это из третьего акта
так вот сколько бы ни твердили тебе
что вода не течёт за тобой в трубе
что топчешь цветочки как сивый мерин
что жалок бестолков и высокомерен
и каждое слово как шах и мат
знай что всё это наугад
ничего неизвестно хорошо или плохо
делал ты до последнего вдоха
и все эти выстрелы в молоко
пустое словесное рококо
и дело лишь в том на картине с закатом
что ты не расщеплен как царственный атом
продолжаешь движенье при свете и без
и на это кривляясь вгрызается бес
отчего же как чайка кружит у баркаса
как рябь в непогоду больная гримаса
ведь в поле и в небе от зла и огня
существованье до смерти броня
и думаю никакого в том перевеса
потешить страданьем глупого беса
отчасти и в этом но как ни смотри
причина страданья внутри
всё дело в том что гложет и немало
тот день когда валялись как ромалы
лодыжками и ляжками сплетясь
и пальцы продолжали эту вязь
и не было другой доступной речи
чем целовать скороговоркой плечи
и как скрижаль как мясо на кости
казалось это всё не расплести
и первой страницей провала
было сбросить на пол одеяло
и как шхуна на мель в белоснежную грудь
лицом беззащитным уткнувшись заснуть
тот день судьба бесчестная лахудра
нам проиграла в стельку а наутро
как яблоко мести как злая трава
повсюду взрастали и зрели слова
их смыслы обращённые в пароли
открыли нас для одиночества и боли
и отвращаю я любой вопрос
без одобренья праздного стрекоз
пока не отпрянет до дробного лузга
до смертной истомы в окне трясогузка
на таинство боли хоть криком кричи
я буду вставать из постели в ночи
чтоб снова узреть это небо в коростах
в распахнутой яблоне свёрнутый воздух
огни вдалеке и не пряча лица
струёй золотой омочить всё с крыльца