Вчера вечером долго не мог уснуть, и рассматривая старые фотографии я случайно нашёл фото которое считал давно утраченным, а оно вот оно, лежит и смотрит на меня, улыбается и говорит:
- Привет, что, вот так встреча да?
- Ты думал я исчезло, а я вот оно.
Это фото дней моей юности, на нём меня нет, но там те о которых я со временем стал забывать. В то время мне было 17 лет. У ямы куча земли, на которой сидят мой друг Иван и старый, уже пенсионер, строитель Макарыч, не фамилии, не имени его я не знаю. И вот это фото заставило меня проникнуться воспоминаниями ушедших лет. Как говорится - ДЕЛА ДАВНО МИНУВШИХ ДНЕЙ, ПРЕДАНЬЕ СТАРИНЫ ГЛУБОКОЙ.
В 1984 году мы с другом Ключенко Иваном Жителем с. Верхнемакеевка который на фото, ныне мой кум, окончив ПТУ, поступили на работу в районное ПМО в бригаду Владимира Жилякова, это была самая лучшая строительная бригада того времени. В бригаде нас было много, всех поимённо уже не помню, пожилые люди были, в живых на данное время осталось только трое. Работали во дворе районного военкомата, строили тир из красного кирпича, и гараж на три отсека, плюс сливная яма над которой и сидят на фото друзья. Внутри военкомата была наша "бендюга", так мы называли комнату в которой переодевались, обедали и играли картами в козла, в самую популярную в то время игру. Комиссаром военкомата был капитан Ручкин (Фамилия изменена). Высокий, стройный мужчина средних лет, который очень не ровно дышал ко мне, не любил меня одним словом. Самая страшная его угроза в мой адрес была такая, он говорил:
- Я тебя в Афгане сгною!...
Не любил он меня крепко, всегда косо смотрел, или с ненавистью поедал глазами.
Работала с ним одна девушка по имени Таня, с которой мы вместе росли и играли, но она была старше меня на три года, и я общался с ней, шутил, а Ручкин очень ревновал меня к ней. А зря. Мы просто друзья детства, даже до сих пор. Он заставлял меня подметать лестничные пролёты, мыть в коридоре пол, и я мыл по незнанию, подчинялся ему по неразумению юности, ведь я не обязан был, и даже присягу ещё не принимал. Была у меня привычка стрелять кафельной плиткой. Берёшь кусочек плитки, крошишь на него серу от спичек, сверху ложишь второй, опираешься носком ноги и массой тела и бьёшь другой ногой подталкивая пятку и раздаётся мини взрыв. Бабахал я в коридоре военкомата, в подвале и на улице. Комиссар не приветствовал это, ругал меня, но я то думал что его нет. Взрывал патроны от мелкашки начинённые серой, и бывало латунные охотничьи патроны, наполнишь патрон серой и порохом, за плескаешь его, проковыряешь дырку, привяжешь спичку к ней, об спичечного коробка тёрку теронёшь и кидай. Один раз такой разорванный патрон залетел в окно, и упал на стол к комиссару. Он выглянул в окно и позвал меня...
Был у нас Лёха Степанов, я ему на выходе из дверей сделал "растяжку" из медной проволоки, шутил над ним как мог, и мы вместе от всего смеялись, и об эту проволоку вместо Лёшки споткнулся капитан Ручкин, и он знал что это я. Чуял своей прозорливостью. Помню намазал я замазкой дверную ручку инструменталки, чтобы мой друг Иван взялся за неё. Мы все шутили каждый по своему, кто словом, кто присказкой. Но влип комиссар. За чем он туда попёрся я не знаю. Но выговор был мне. При военкомате работала старая женщина фельдшер, она же и медсестра. И вот я прибыл на работу, она увидев меня подозвала к себе и отправила проходить в поликлинику некоторых врачей по номеру какой то справки, по моему номер 17 или 16, точно не помню. Я прошёл быстро и без очереди так как был от военкомата, и вернувшись на работу, хотел немедленно найти своего самого близкого друга Ивана. Спрашиваю у ребят, а где Иван? Да тут только что был, отвечает Пётр Шевченко, наверно в туалет пошёл. Точно, подумал я с уверенностью,он там.
Во дворе военкомата стоял одиночный дощатый туалет, если дверь открыта настежь, значит там ни кого нет, а закрыта, то занят. И вот Лёха Степанов придумал такую шутку, если кто то из бригады за шёл по какой либо нужде, он брал битые кирпичи и бросал в стены нужника, грохот внутри ужасный. Вы только представьте, сидит там человек делает свои дела, думает о чём то, и тут внезапный грохот, БУ БУМ, БА БАХ, ТРАХ ТАРАРАХ! Страх, крик, нецензурная брань, оскорбления и уверенные угрозы. И вот эту привычку перехватили все, и друг другу из подтишка бросали кирпичи и камни. Да, Иван был в нужнике, так как дверь была закрыта. Я набираю полные руки битого кирпича придерживая его на груди, и изо всех сил бросаю об стены несчастного туалета. Я так старался, всю силу тратил для броска, радовался своему приколу, меня душил смех, я ржал во всё горло. И тут открывается дверь и из неё выбегает до смерти перепуганный капитан Ручкин, ловя и поправляя на ходу свою фуражку, а я стою закинув руку с кирпичом для очередного броска. Как он на меня смотрел, как он меня хвалил, что он мне только не говорил. А Иван ходил в киоск "СОЮЗПЕЧАТЬ" за своими любимыми сигаретами ИСКРА. Потом спустя какое то время моего "любимого" капитана за чем то перевели на другое место службы. И он там я думаю очень сильно по мне скучал.
14. 05. 2023 год.