Река Смородина шумит.
Калинов мост туманом скрыт.
И кажется, что мир весь спит.
Иван тихонечко лежит,
На небо звездно глядит.
Как будто слышен дальний лай,
Ворон взлетевших страшный грай,
И волчий вой, и конский топ,
И вражья молвь: где ты холоп?
Кровь в жилах как заледенела.
Река Смородина вскипела,
Калинов мост трещит, трясется,
То Юдо по нему несется.
И черный конь его играет
И черный пес хвостом виляет
И черный ворон на плече
Тихонько дремлет, а не грает.
Иван тихонечко поднялся
Он - дурачок, но испугался,
Дрожит он весь, и весь в поту
Ведь страшен всадник на мосту:
- Ох, не свою ли смерть я вижу?
А всадник ближе, ближе, ближе.
Туман все гуще, небо - ниже.
Иван идет к мосту по жиже.
Вдруг конь могучий спотыкнулся,
Вдруг пес ощерился, рыча,
Вдруг ворон каркнул, встрепенулся,
Когтями впившись в плоть плеча.
- Ах, ты, волчья сыть, травяной мешок,
Ты плетей захотел, спотыкаешься?
А ты пес, что рычишь, да скалишься?
Да хрипишь, удушась, чуть не валишься?
Уж не хочешь ли плети иль в бок сапога?
Аль забыл как хозяйская учит нога?
Птица-ворон, чего встрепенулась, не спишь?
Чуешь что? Иль от старости просто дрожишь?
Не боись, конь, пёс, ворон, вы русских детей!
Бойтесь больше моих длиннохвостых плетей!
Не возрос вдовий сын:
Хлеба вдоволь не ел,
В нищете, да в печали
Он не рос, а слабел!
Не ему меня сбить,
Не ему пировать!
Ему с матерью русской
У избы помирать!
Тогда вышел навстречу
Чудо-Юду Иван.
Широки его плечи,
Крепок юноши стан.
Началась меж них сеча,
Стоит кругом стон,
И смеется разбойник:
Уведу, мол, в полон.
Ослабел Ваня, чует
Беда приступает,
Материнским платком
Он лицо утирает.
На платке этом белом
Не вышиты розы
На платке его белом
Его матери слезы,
Что роняла она, вышивая платок,
Поутру у окна:
- Будь удачлив, сынок!
На платке том волна, язык пламени, крест.
Он утерся и свет
Тут поднялся окрест.
И в последнем усильи
Жестокой борьбы
Снес Иван у чудовища три головы!
А за ними останние шесть
Он срубил.
И по ранам своим
Платком белым водил.
А за тысячи верст
Мать молилась в избе
Все о сыне своем,
Не о доле себе.
И рассвет поднимался
Над миром живых
И Иван улыбался,
А чудовище - стих.