Души, народившиеся вновь, слетают на землю
птичками с ветвей огромного небесного дерева.
Да, всё-таки нелегко быть нанайским шаманом.
Вечно камлаешь, некогда и в небо посмотреть.
Шаманом Мишка Самар стал по наследству.
Дед Мишкин шаманил, и прадед шаманил тоже,
так что деваться Мишке от этой беды было некуда,
у нанайцев профессия шамана переходит по родству.
Мишка, понятное дело, пытался "откосить" от бубна,
он строил на жизнь другие планы, хотел учиться,
но явились духи и потребовали служить родове,
наслали в наказание на Мишку злую лихорадку.
Лёжа в горячке, Мишка разговаривал с духами,
их приходило трое — старуха, ворон и медведь,
они внушали Мишке, что отныне он должен кормить
не только духов, но и души, корпящие в "чистилище".
Так положено — умершие души мыкаются под землёй,
живут в норах, голодают, ожидая от родных "грева",
а шаман им носит "передачи", маскируясь под зверя,
иначе в агрессии могут затянуть навсегда в свой мир.
Каждая душа ждёт пропуска наверх, на небеса,
в большой светлый мир, где полно рыбы и зверя,
но запускают туда раз в году после "больших поминок",
и то далеко не каждого — а вдруг ты неправедник?
Боги милостивы и разумны, наверху идёт "ротация",
всех в итоге снова отправляют назад, на землю —
кого карасём, кого травинкой, а кого новорожденным.
А вот с шаманами — проблема, профессия ещё та.
Мишка вздыхает, смотрит с тоской на север,
туда, где маревом огней переливается город.
Шаманить в городе трудно, много железа и бетона,
эфир переполнен людскими разговорами ни о чём.
Попасть на небеса сельскому шаману совсем несложно,
у порога дома вкапываешь "тороан", длинный шест,
остаётся лишь подняться или спуститься по шесту,
а вот поди-ка такое отчуди возле городского подъезда?
При Сталине шаманов расстреливали как вредителей.
Отец Мишкин дедовский бубен утопил в Амуре,
но его как сына кулака один пёс выгнали из колхоза.
Зря старался Мишкин папанька, умирал он страшно...
Слава богам, скоро в "предбаннике" душам амнистия.
На Новый год собирается родня, закалывают свинью,
старики бормочут молитвы, кланяются тотему —
у каждого рода есть своё священное дерево, "туйгэ".
Молодым Мишка жутко напился в такой праздник,
споткнулся о рельсы, переходя железную дорогу,
упал, блаженно заснул и чудом спасся от поезда.
Одноклассник еле успел вытащить Мишку из-под колёс.
Где теперь тот одноклассник, весёлый русский парень?
Может, это примчалось хитроумное существо "тудин",
приспособленное верхними богами опекать шаманов?
Мишка вздыхает, ему чертовски хочется напиться.
А может, за спасение никчёмной Мишкиной жизни
получил парень в награду духа удачи — "этугдэ"?
Говорят, стал он в городе большим начальником.
Надо ему блюсти себя, а иначе "этугдэ" уйдёт, сгинет.
Под ногами звонко ломается наст. Холодно, зябко.
Шаман ласково гладит рукой отполированный шест.
Гибкотелые русские шаманки тоже пляшут у шестов.
Выбрать бы время, да обменяться с ними "практиками"...
Сопит тщедушный Мишка, пускает слюну, лёжа в тепле.
Спит он тяжко — во снах приходят души умерших,
одолевают просьбами и жалобами, зовут с собой.
Но чёрная медвежья лапа сторожит Мишкино забытьё.