Время летело, искрясь
Между пальцев,
Собирая вокруг, потери боясь,
Я стал всё весомое в себе забывать:
Восемьдесят четыре часа в неделю
И двенадцать часов в сутки,
Отдав все тело своему лишь делу
Я проживал, сгорал, держась в рассудке.
Пока они просто наблюдали,
Я наблюдал и бдил в ответ,
Пока они вощеннкой кисти сжимали,
Я скалился, вынося клыки на свет.
И так часы превратились в недели, а там - и в месяца,
Геометрическая прогрессия отродясь не знала своего конца,
Зато я знал: тонул в фальши натянутой болтовни,
Я считал и ждал - когда пройдут эти долгие-долгие дни.