Ох, эти стены молчаливы,
В них проникает ветер, зной,
Они так сказочно красивы,
Своей изысканной тоской.
Тоской невнятною, смиренной,
С которой смотрит Христ на нас,
С которой жизнь казалась тленной,
Разросшейся, средь диких масс.
Средь этих стен вписались рамы,
Узоры, окна, фонари,
Слегка прикрыв сие же шрамы,
Духовной горечи страны.
И день за днем лишь созидая,
Они внимательно глядят,
И тяжесть душ всех понимания,
Для них решительно стоят.