Продолжение.
Что случилось? Бог весть. Или свет отключили,
Или кончились фразы, которые были,
Или после дождя мы окно отворили,
Или - или.
Или всё ещё держится, или разбилось.
Или сон, или стон, или бред полуночный -
Я совсем ненарочно, поверь, ненарочно -
Разве можно?
Я не чувствую слов, я на вкус не припомню,
Что июль горьковат и раскатист к полудню,
Что кагор воскресенья напутствуют будни,
Что нетруден
Путь вдоль дикой смородины прямо до брёвен
Шаткой пристани. Глупые, нежные мысли
О воде ускоряют мой шаг. И повисли
Рядом кисти
Облаков... Я не чувствую сливочный отблеск
На безгрешной и гладкой поверхности водной.
Мне вчера не распробовать так же свободно,
Как сегодня.
Дождь закончен. У дворника чистая совесть -
Ведь метла не нужна, ничего не осталось,
Вместе с пылью и сором слова потерялись,
Задержалось
Лишь одно. Только это не очень - то слово -
Торопливый форшлаг воробья городского,
Звуковой перекрёсток, пришли на который
Слишком скоро.
Или да, или нет. Или там, или рядом.
Или жар, или дар, или даром не надо.
Ничего не случилось! В певучем бессилье -
Или - или!
Или это навечно и неизлечимо,
Но врачу не назвать по латыни причину,
Заикаясь, о хлебе воробушек просит.
Скоро осень.
Или скрипку Володя несёт к подбородку
Как милосскую девочку, или богиню.
Это вьётся пассаж или плащ Паганини?
Или - или?
Или это искусство безрукой сироткой
Возвращается кротко туда, где забыли:
Или давеча руки ему обломили,
Или - крылья?..
* * *
Оставим пафос. Это всё пустое,
И воробьи замолкли. Дело к ночи.
И летний день становится короче
На три минуты. Это будет стоить
Три строчки непрочитанных в газете
Или в письме, где адресом обратным...
Там ты ни разу не был, вероятно.
Всё не найдется времени ответить.
И ту тропинку за окном трамвайным
Уже не прочитаешь - мимо, мимо...
И сумерки в Москве неугасимой
Задержат вздох на улице случайной.
Вот так всегда в июле - люли, люли,
И некому берёзу заломати,
И солнце - вместо пледа на кровати,
И только ноги граждане разули -
Трава мерцает утренником поздним,
Осыпался крыжовник в огороде,
За три минуты август переходит
Три строчки непрочитанных... Мы врозь, но
Мы были врозь! А ныне - ты мой гость.
Нас ждёт тропинка в сумерках случайных,
И чуть левее, к сердцу - это рядом,
В тугой авоське кованой ограды,
В том переплёте, тесном изначально,
Ждёт зелень влажно-дикая, в смятенье
Прильнув к решётке. Слышен тихий свист.
Крапивник это, или на колени
Перед созвездьем паданцев с китайки
Стал мальчик, губы трубочкой сложив.
И восхищённый катится мотив.
Он так знаком, но память без утайки
Не говорит! Вот свист, вот хохолок,
Спалённый солнцем добела... Но имя?
Серёжа? Или всё же Митя? Дима?
Мы сбились невзначай со всех дорог.
Ты здесь ни разу не был, вероятно,
И быть не мог! Вспорхнёт крапивник прочь,
На ждут грозой израненная ночь,
И двор со старомодной голубятней,
И берег, на изломе красноватый,
И на плечах ожог незримых губ -
Как сельский волокита, полдень груб.
... И на холме - цветенье бедной мяты.
Как будто нет всей суеты сует,
В каракулях цикория - ошибки,
Но вдохновенней буквы стебель гибкий,
И в ляписе соцветия - ответ,
За что даётся мера серебра,
Которую и в землю не зароешь,
И не продашь, и не предашь, всего лишь -
Отпустишь даром с кончика пера,
Быть может, воробьиного! За что же
Холстинковая отмель за рекой
В песчаных складках след хранит такой
Ребячливый, что стянет горло? Боже,
Боюсь, приходит то, что выше сил.
Безудержнее, чем вода и ветер
Вбирает рифма сон, крыжовник, лето
И кварту вниз, где свист - твой адрес был.
Журнал "Юность" №1, 1996 год.