О, эта боль в груди! Одна она.
Меня теперь неведеньем тревожит.
Она от горя так во мне сильна,
Иль от того, что совесть гложет?
Что, если от любви она?
Нет, этого и быть не может.
Ведь Катя умерла одна.
А мой путь все еще не прожит.
Что если будет мысль полна
Решимости, пусть поезд уничтожит!
Тогда судьба, я думаю, одна.
Без воли чернобога право в руки вложит.