Ты снимаешь вечернее платье,
Оставаясь в ажурном исподнем.
Хаги-ваги сидит под кроватью.
Он все знает, вс; видит, все помнит.
Виски в рюмку и музыку в уши.
Утро дальше, чем ультима Туле.
И твою небессмертную душу
Прошивают насквозь вибропули.
Жёлтый снег сгинет только в июле,
Доедают конягу в овраге,
И не враг, и не сват, и не рулит
На твоем корабле Хаги-ваги.
Он -- свидетель безмолвных событий,
Всяких взлётов, падений и бедствий,
Возлияний, слияний, открытий,
От могилы до раннего детства.
Проступают узоры сквозь кожу,
На чужом языке заклинанья,
Рим в огне, Иллион уничтожен,
Хрюндель роет под древо познанья.
Дальше хлопоты с бухты-барахты.
Дальше хрен его знает, что будет.
Хаги-ваги сдаёт свою вахту,
Заступает в наряд Гумберт-Гумберт.