Куреш поднялся и спеша ушёл.
На небе гром раскатный прокатился,
Как будто этим самым в данный миг
Ответ, произнесённый закрепился.
Вдруг молния блеснула до двух раз.
Когда же всё вокруг затихло вскоре,
Мудрец, смотря на гостя произнёс:
«Теперь в речах своих ты будешь волен.
Блеснули пики те не просто так.
Соперник твой пытался нас подслушать.
Его предупреждением пока,
Накажут – слух на день иль два нарушат.
Но я его о том предупреждал.
Поглядывать бы стал – лишили б зренья…
Мы ж без опаски можем говорить.
Ты тоже принял, видимо, решенье».
Серебряный в намереньях своих
Пред мудрецом, конечно же, раскрылся:
«Я думаю, ты понял всё давно,
С какою целью я сюда явился.
Не за богатством путь я свой держал,
А за водою и мудрейшим словом.
Мне снилось, что ожившая волна
Звезду привлечь велела к разговору.
Куреш ушёл, и к счастью её речь
Сегодня ночью точно не услышит.
Вопрос лишь: как её с небес позвать?»
Тут старец произнёс: «Для тех, кто выше,
Важней не крик, а зов твоей души.
Смотри на небо с просьбой и мольбою
На звёздном небе ярче засиять
Звезду, что побеседует с тобою.
А я при этом просто помолчу.
Ваш разговор мне надобно осмыслить,
Чтоб после нужным словом поддержать.
Ответ бывает иногда двусмыслен…»
Мудрейший рассуждений не развил,
Желая не терять напрасно время.
Мбнунсай душою звал уже звезду,
Что красовалась рядышком со всеми.
И сделать ему это удалось.
Одна из всех вдруг ярко засветилась.
Казалось, гостья в этот самый миг
К взывающему с неба опустилась.
«Ты звал меня?» – она произнесла,
«Что ж я явилась. Что же ты знать хочешь?
Поторопись с вопросом. Разговор
Возможен только под покровом ночи».
Сияющей волк бывший рассказал
О девушке красы невероятной,
Как он её нашёл и потерял,
Как предала река неоднократно.
Стоял вопрос: как справиться с врагом?
В чём может быть слабей его соперник?
И вдруг Мбнунсай спросил: «А у кого
На свет он появился как наследник?»
Откуда мысль такая родилась,
Серебряный тогда бы не ответил.
Мудрец же при словах тех ликом стал
Как солнышко дневное – тих и светел.