в день, когда рамки нам тесны,
и чуть утихнет бой,
в музей весны, в музей весны,
мы шествуем с сестрой.
она еще застала мир,
где на дворе трава,
тогда еще и конвоир
не клал нас как дрова.
подснежник спрятан за стекло
и ландыши во льду,
ах, как нам, братцы, повезло
иметь музей в аду.
мы видим перелетных птиц,
хорош таксодермист,
теперь ведь, кто из-за границ,
тот точно - экстремист.
весенние ручьи журчат,
воссозданы с картин,
а за окошком снегопад,
сто лет как день один.
мы изучем алфавит,
матчасть и автомат,
в музее ж солнышко блестит
и зацветает сад.
и даже аромат пьянит,
и дышится легко,
и душу наполняет стыд,
как чашку молоко
такой же белый и густой
от вымерших коров,
ах, сколько же, сестра, с весной
мы потеряли слов:
и сненокос, и сеновал,
и грач, и словей.
мороз навечно заковал
и речку и ручей.
там, за высокою стеной
сплошные ходоки,
и людоед из них любой,
и мы для них враги.
и только холодом внутри
спасаемся, друзья,
нам жить без холода внутри
нельзя, нельзя, нельзя.
сияй зеленая тоска,
берлоги холодны.
победа так же всё близка,
её черты видны.
она прекрасна как кумир,
народ наш победит!
многополярным будет мир -
сто, двести антарктид!
ну, а весну мы навсегда,
как прошлое - в музей.
а, может, выдумка весна
как сказочка про фей.