Я бы взял вас, товарищ, за яйца,
Посмотрев прямо вам в бланманже
Взглядом мудрого, древнего старца,
Если б в них был, хоть грамм «Фаберже».
Но боюсь, с хрустом треснет скорлупка
И желток между ног потечёт…
Утро в марте туманно и хрупко.
В синем небе висит самолёт
Высоко – это вам не бирюлька.
А «буржуй» возродился, как класс,
И, забив на «козла», пишет «пульку»,
Но у «базиса» слабый каркас.
И «надстройка» - лишь карточный домик,
Дунет ветер – и нету её.
В душу лезут то лесбо, то гомик –
Второсортное, впрочем, жульё.
И пылится на полке «Онегин»,
И Татьяна другому верна.
А в былинах живут печенеги,
Там другая грохочет война…
Но атланты у стен Эрмитажа
Держат небо на крепких руках,
За века не состарились даже,
Нет изъяна в точёных телах.
А вокруг суета, шевеленье
И шатается праздный народ –
Вавилонское столпотворенье:
Шаг вперёд, два назад, поворот.
Я опять напишу о погоде,
И тепло шевельнётся в душе.
Солнце.
Март.
Обновленье в природе.
И на месте мои Фаберже…