* * *
В единении лиц -
Окольцованный плац,
Льётся музыка спиц,
Васильковый эрзац.
И канатами вен
Перетянутый стон,
И слепой гобелен,
И не мой самогон.
В мельтешении рук -
Твой берёзовый сок,
Избавленье от мук,
Вожделенный глоток.
Ветер тряпкой повис,
И недвижим баркас.
Уходя, оглянись,
Если можешь, на нас.
И ногами вперёд -
То ли в рай, то ли в ад,
На огонь и под лёд,
Как цветок и как взгляд.
Ни отрава из слов,
Ни варенье из слив,
Только шелест крестов,
Невесёлый мотив.
С незапамятных пор
В междометии вер
Тех, кто знал — под топор
Да на вёсла галер.
Да в плавильную печь
Сквозь безумную ночь,
И, перечь - не перечь,
Всё добром кровоточь.
Их безумный оскал,
И внезапный раскол
Удивительных скал,
Безыскуственных зол.
Вечно проклятый раб,
Хлебороб, лесоруб,
Шибко падкий до баб,
До их ласковых губ,
До их солнечных лиц...
Словно вымытый плац,
Льётся музыка спиц,
Васильковый эрзац.