Конечно, в эту ночь Мбнунсай не спал,
С царевной водной тоже не встречался.
Он нападенье на дом ожидал
И насмерть уже мысленно сражался.
Но вот заря на небе занялась.
Вокруг спокойно было всё и тихо.
Лишь изредка ржал в стойле чей-то конь,
Во сне паря при беге словно вихорь.
Прошла без приключений Айбала
С кувшинами к реке, не сомневаясь,
Что та её сегодня удивит
И воду не взмутит, волной играясь.
Наклон … Сосуд в воде… И пара кос
С накосниками медными упали
В бегущий вдаль стремительный поток,
В котором украшенья засияли.
На миг единый обрела река
Блеск радости магического света,
Идущий от пришедшей, но она
Тотчас же подавила в себе это.
Серебряный расслабился чуть-чуть.
Царевна ж деву за косы схватила,
Рванула их так сильно на себя,
Что Айбалу под воду утащила.
Случилось всё негаданно и вдруг.
Мбнунсай не мог глазам своим поверить,
Что водная решилась их предать
И много лет могла так лицемерить…
Ни вой, ни крики, ни прыжок в поток
Влияния сейчас не возымели.
«Подруга» стала редкостно глуха,
Когда добилась в чёрном деле цели.
Дух горный, получив желанный дар,
Сказал пренебрежительно: «Свободна!
Беги и вод ко мне не поднимай.
Теперь я знаю, что ты непригодна
Невестой иль женой моею стать.
Тебе предать, как перед сном умыться.
Я девушку укрою ото всех.
Ты ж сможешь вновь царить и веселиться,
Соперницу нисколько не боясь.
Не дай Бог донести секрет до волка.
Тебе тогда, поверь, несдобровать.
Твоя жизнь не продлится, верь мне, долго».
Он так блеснул глазами, что река
В униженном испуге отступила.
Когда она безропотно ушла,
В пути её вдруг молния пронзила,
Заставив как листок затрепетать
И сделав лик настолько безобразным,
Что каждый новый вышедший родник
Ушёл под землю, хоть и был бесстрашным.
Река мгновенно начала мельчать.
Теперь ей красоваться было нечем.
Мбнунсай к шаману путь уже держал
И вскоре был водой очеловечен.