САМЕД ВУРГУН
Перевод с азербайджанского
ПАВЛА ПАНЧЕНКО
"СЕРДЦЕ"
Под вечер, загрустив, как нежный друг,
В груди заговорило сердце вдруг:
"Поэт, уж двадцать лет, как пишешь ты,
Землёй и небесами дышишь ты,
Сверкают молнии в мечтах твоих,
Лучом и розой вдохновлён твой стих, -
Ты, глядя на природы дивный лик,
На прыгающий с гор живой родник,
На человека необъятный ум,
Сокровищницу животворных дум,
На скорбь его, печаль, поток забот,
На славу, уважение, почёт,
Ты, слыша голос памяти своей,
Трагедию давно минувших дней,
Слагал свои стихи грядущим дням.
И жизнь познал, и видел горе сам, -
Так, мой поэт, скажи: всегда трудясь,
Не находя покоя ни на час,
Ты помнил ли о том, кто день и ночь
Во всём, во всём спешил тебе помочь,
Кто заодно с тобою ни на час
Не мог сомкнуть своих бессонных глаз,
Не отдыхал минуты ни одной,
Но в заточеньи в клетке жил грудной,
По телу кровь горячую гоня, -
Скажи, поэт, ты помнил ли меня
Кто верим другом был твоим всегда,
Сподвижником певучего труда?
Ведь было мало мне моей любви,
Ведь были клятвы у меня свои!
Всему, всему давая имена,
Что, если бы ты вспомнил и меня?
И хоть одно дитя своей мечты
Назвал бы Сердцем? Ведь немалым ты
Обязан мне за всё своё житье!
Пусть мир запомнит имя и мое!"
Умолкло сердце, болью стеснено,
Как-будто кровью облилось оно.
В тот вечер я, по правде, был влюблён -
И не луна взошла на небосклон,
Не девушка пришла, тоскуя, в сад, -
То мне открылся сердца грустный взгляд.
Едва не плача, я глядел во тьму,
И так сказал я сердцу своему:
"О, верный друг мой, каждый твой упрёк,
Услышанный, расплавить гору б смог.
Но где, когда в моей большой судьбе
Я отвернулся, изменил тебе?
Не мы ль сиротства груз несли вдвоём,
Друзей, любимой отыскали дом,
Бродили по горам, спускались в дол,
Но на поклон к врагу никто не шёл.
Нас голод, холод унижал подчас,
Но снова возвышал печали саз.
Не мы ль на скачках были всех быстрей,
Летя навстречу веку светлых дней?
Я пестовал тебя, как малыша,
Я каждый стон твой слушал не дыша,
Оберегал тебя, как свой удел,
Ни шагу без тебя ступить не смел.
Скажи, когда с тобой мы жили врозь?
Где свить гнездо мне без тебя пришлось?
Где стих, что сложен без твоих забот?
Такой поэт без Родины умрёт!
О, как ценил ты чувство, спутник мой,
Ведь ты превыше Красоты самой!
Тобой пленились в мире млад и стар,
Что отдали тебе свой слабый дар.
Да, раз приказываешь ты: пиши,
То власть - твоя, и я твой раб в тиши.
Тебе и посвящу свой новый труд -
И богом пусть тогда тебя зовут.
Горсть нервов, мяса беспокойный ком,
Одно из благ природы целиком,
Твоя любовь - как песня на устах,
В тебе - надежда, гордость, смелость, страх,
Приязни, ласки, страсти благодать,
Ты чувств больших и малых друг и мать.
Ты бьешь тревогу и трубишь отбой -
Да, сердце, Человек живёт тобой!
На свете ты мне самый близкий друг,
И труд со мной ты делишь, и досуг.
Ты - целый мир и многих тайн твоих
Ещё никто из смертных не постиг.
Уходит вечер иль встаёт рассвет,
Сияет ли заря грядущих лет -
Ты каждой боли, радости тайник.
И тысячи одной беды дневник
Мне видеть все твои пути дано -
Неважно, что твоё гнездо темно!
Ты славишь мужество и солнце, ты -
Певец непостижимой высоты.
И грудью против мира с давних пор
Ты мчишься, словно конь - вперёд, в простор!
С холма на холм, с утёса на утёс -
Сквозь дождь, и зной, и ветер, и мороз.
Заставив ночь растаять, твой порыв
Не гаснет, путь к сиянью проложив.
Не затянула ни одна гроза
Завесой темноты твои глаза.
Нет, сердце, ты не просто мяса ком,
Ты - Человек! А сколько силы в нём!
Как тонко создан ты, мой добрый друг,
Как многогранен мир незримый твой,
Какие чувства пестует твой стук -
Неутомимый, яростный, живой!
Когда сжигает человека страсть -
Как птица-феникс, пламенеешь ты,
Когда гроза берёт над миром власть,
Подобно морю свирепеешь ты.
Порой горишь ты мирно, как свеча.
Роняя слёзы в мир - страданья знак,
Порой, как ручеёк, чуть-чуть журча,
Уходишь незаметно в ночь, во мрак.
Нет, нет, неправда, друг единый мой,
Что узником ты в клетке жил грудной!
Когда обманет друг заветный нас,
Как девушка, ты в горе прячешь взгляд.
Ужалит ветер времени подчас -
Ты блекнешь, словно роща в листопад.
Ты с кеманчою нежнотелой схож,
Не попались на вилы жёстких рук.
Твой каждый миг с эпохой целой схож,
Ты - колыбель высоких дел, мой друг.
Свободный друг мой, верный друг навек,
Твоя живая кровь, твоё дитя -
Грядущего свободный человек,
Он славой стал твоей, свободу чтя.
Не молния слетает с высоты -
Ты вдохновляешь храбрецов на бой.
А вот, как легендарный ангел, ты
Паришь над лучезарной высотой.
Тебя ведут и звездный луч во мгле
И девушка простая на земле.
Когда вступала наша жизнь во тьму,
Ты в яркий факел превращал свой пыл,
То, призывая гордо ко всему
Высокому, ты ясным солнцем был.
Твоей любви и гневу меры нет -
Ты Человека мощь, и жар, и свет.
Как жаль, о сердце чистое моё.
Что ест тебя порой коварства яд,
Что змеи, волки, всякое зверьё,
Сумятицу творя, в тебе кишат.
С годами эти чувства всё тусклей,
Но таешь с ними, словно воск, и ты.
Тебя снедают тысячи чертей,
Ты надрываешься от духоты.
Нет, Ахриман и Мефистофель - бред,
Добро и зло - творения ума,
В брожении неисчислимых лет
Их создал человек и жизнь сама.
Друг, мы тебя не ценим иногда,
Мы говорим, пирушки возлюбя:
- Стакан-другой - подумаешь: беда!
О, топим, топим мы в страстях тебя!
Пирушки эти, их бессонный звон,
Нам с каждым разом ближе и родней,
А ясным утром сквозь туманный сон
Ты говоришь: "Все меньше наших дней.
О, наш короткий век, священен ты!
O, буйный человек, священен ты!
Очнись, очнись от этой суеты,
Чтоб жизнь, как сон пустой, не прожил ты.
О, человек, знай цену мне всегда -
Я не железо и не камень ведь.
Источник мой - священная вода,
И мне дано мечтать, искать, хотеть.
Да не уйду из жизни, не вкусив
От благ, сокрытых в чаяньях моих,
Да не состарюсь я, пока ты жив,
От скорби, удручающей живых.
Сокровищница счастья и любви,
Я обнимаю горы, лес, ручьи.
Искусство начинается в крови,
Стихи, как чувства - детища мои.
Внемли же, человек, моим словам,
Дар милосердья моего высок.
Ведь завещали деды мудрость нам:
"Bcё в мире черпает на сердца сок".
Коль вспашешь не от сердца, - пашня-прах,
И саженцы не превратятся в сад,
И дом твой затеряется в снегах,
И твой очаг погаснет в снегопад.
И если нехотя стрелять начнёшь -
Лишь пыль взметнёшь иль сгинут пули с глаз.
Заговоришь бездушно - бросишь в дрожь,
И друг пройдёт, как недруг, мимо нас.
Подумай, вспомни, побывай в былом.
Где брак без сердца, там измену жди.
Честолюбивый мерзостен во всём:
Своё дитя убьёт, прижав к груди.
Послушай вновь, что говорят века.
Владенья сердца обойди опять.
Какая песнь, бездушная ль строка
Остались, чтоб в грядущем удивлять?
Лишь крылья сердца поднимают ввысь,
К вершинам всех народов и времён.
Открой сокровищницу и вглядись -
Ты будешь кладом сердца удивлён".
О, вы, что вышли от души на торг,
Что завещаете потомкам вы?
От цифры приходящие в восторг,
Какой достойны в мире вы молвы?
Друзья! Откроемте друг другу дверь,
Проложимте от сердца к сердцу путь.
Родной народ, любви сыновней верь,
Добро храни, недоброе забудь!
Давайте, склоним голову к груди
Товарища, прислушаемся к ней!
Оставим наши речи позади,
Чтоб добрым делом выручить друзей.
Войдём, друзья, в землянки тут я там,
Светильник поцелуем, чтоб не гас,
Поклонимся отзывчивым сердцам,
Пускай увидят в каждом доме нас,
Светильник поцелуем, чтоб не гас.
Тогда откроет сердце нам народ,
Покажет всё, что затаилось в нём,
Всей глубью перламутровой сверкнёт,
И каждый старец, ставший мудрецом,
Покажет всё, что затаилось в нём.
Иначе возмужает ли поэт?
Бряцать он будет на доске без струн!
Хоть сотню книг напишет - смысла нет!
Он принят будет, как ничтожный лгун,
Бряцать он будет на доске без струн!
"О, сердце, я устал в ночной тиши,
Так мало остаётся до зари.
О, мой товарищ, друг моей души,
Теперь в ответ, что хочешь, говори -
Я слушаю тебя!"
Забился друг
И улыбнулся, как заря, и вдруг
Обвил мне шею. И пошли мы в путь
Плечом к плечу, раскрыв для ветра грудь.
И средь равнин, где царствует джейран,
Свободный говорил Азербайджан,
Раскрыв свои объятья: - Славный путь!
На зов Отчизны отвечаю: - Джан!
1944 год.
"25 ВЕСНА. Альманах Азербайджанской литературы". Азернешр. 1945 год.