В краях иных, вдали от прежних проживаний,
от показных нажив, от общих тайных бед,
мы из сухих чужбин нектары выжимали,
под перегиб судьбы кривили свой хребет.
Вдали от толковищ, где время оборвалось
и не нашлось любви и доброты взамен,
мы из последних сил за вечное держались -
за стих и холст, за твой ноктюрн, Шопен.
Вдали от мест, взрастивших спесь и зависть
в потребность рвать кому-нибудь кадык,
мы сберегли в душе божественного завязь,
чтобы ходить поверх лишений и беды...