Привет.
Тебя по-прежнему
нет
рядом.
Я всё ищу твой след
в тропинках и тротуарах,
светофорах ослепших,
погрязших в пыли, изъянах
бордюров и мостовых,
случайно избитых ямах,
осколках ног, рассветах,
свежих
отливах мрамора,
в лестничных парапетах,
ступеньках
тех кинозалов,
плитке театров
кафельной,
кассах и ресторанах.
Но вокруг лишь анафема —
нет ни следа,
ни праны.
Я всё хочу лишь момент
поймать
и набившись в ванну,
промёрзшим с ботинок
снегом
в картинках
немого траура
с заевшей давно пластинкой,
проститься,
как на вокзалах,
«заела» песня, как психа,
прости, но
«не исхудала».
Рассядутся по местам,
счастье, любовь и страсть,
в ожидании продолжения
полнометражного фильма.
Но Соркиным — я не стал,
ведь так и не смог создать
«человека,
который всё изменил» бы.
Судьба гнет меня —
лимбо.
Сюр,
как пушки Акимбо.
Сьют
меня душит в ритме
Вивальди.
Заблудший импульс.
Fate, stop that bullshit. I mean “blow”.
You're showing "tool kit". I lean on
my feelings, but the
Placebo
killin' me
makes it
weaker,
than thinkin'
about our split up.
I’m linkin'
with her past
quickly,
but present closed all my
spin-offs.
И скоро уже пять лет,
пять лет мы в разных кроватях.
Твое четвертое лето,
где-то
в его объятиях,
меньше, чем через полгода,
может, вам спутал даты,
но только
точно
я помню:
сегодня
у нас был праздник.
Я падаю в пропасть горя,
подумать только.. пять лет.
«Любовь» то «живёт три года»,
моя — обманула смерть.
Истоптан ногами город,
твой дворик, в нем манекеном
застыл, вспоминая молодость,
с колкостью, ставши тенью.
Став без нее никем.
Свою личность отдал
с сердцем.
Как там на чердаке
мой Дэви Джонса ларец то?
Ствол к виску «подношу»,
ведь убийца — всегда дворецкий.
Я слышу лишь белый шум,
мой шутер
заглушен нежностью,
что как иголкой под кожу,
забилась.
татуировка.
"До сих люблю тебя, Лиза" —
в душе моей гравировка.
Ты продолжаешь мне сниться,
я счастлив, а после — больно,
нанизанный
на шампур,
я — кусок обветшалой плоти.
Я сам воздвиг
эту башню
тоски,
став узником
ненарочно.
Да, собачий инстинкт,
ведь пёс ждёт преданно ночью,
пока вернется хозяйка.
И я — фитиль
ведь на бочке
пороховой
живу в эскапизме:
однажды
взорвется
точно
и разлетятся во все стороны на куски
прямо на площади
твой холод ко мне,
обида,
разбитые
дни
одиночества.
Дорога в светлое будущее -
вся по ухабам, да кочкам.
И я не знаю в этом мире ничего,
что бы могло помочь мне.
Фатум
меня бьет
пагубно,
спутал мне карты
Манфред, я
так хотел бы, чтоб вакуум
был в моем теле. Статуей
на пьедестале в статике,
Сартра подмышку, в стадии
разложения.
Практика
kill or be killed —
сдаться и
я не учил Саттона,
работал сам на себя.
забиндил ещё на старте:
не зависнуть в цепях.
но я продолжаю всё падать,
бью свое тело рьяно,
бьет - значит любит, так ведь?
выходит, что я любя.
Пытался сгладить углы,
но тебе же это не нужно,
может мой утюг барахлил,
может,
я просто душный.
Может, однажды, слушай,
всё будет иначе. С гулом
стрельнет в ухе натужно,
выходит, это проДуло.
05.02