Далеко от младенца, на пути к старику,
Ты всё понял, что будет на этом веку.
И ты бьёшься, как рыба в мелеющей луже.
Разве это тоска? Нет, брат, это похуже!
Это сотни твоих не рождённых стихов…
Это тысячи явленных мелких грехов.
Это то, о чём вслух нипочём не сказать.
Совесть кличет тебя, словно Родина - мать.
Будет призрачный суд, на котором ты сам
И безвинный Иов, и повинный Адам.
Первородство всегда не прощает обмен
На похлёбку, на жизнь, на мерцающий тлен.
А потом, начинаешь, раздавленный веком,
Быть хотя бы чуть-чуть, чуточку, человеком.