Он любил свой народ
До безумства, до благоговения.
Он любил свой народ,
Но совсем не терпел населения.
Не любил пацанов,
Тех, что пишут на стенах нелепости
И седых стариков,
Хоть и сам был не утренней свежести.
Ему каждый мешал
На дороге, в подъезде и в поезде,
Он больных не любил
Ни в столице, ни в маленьком городе,
Изо всех своих сил
Не терпел попрошаек на паперти…
А народ он любил,
И конечно, долюбит до старости.