Траурная песнь
пошла гулять.
Некто посоветовал в Париж.
Зайти конечно надо,
Ведь там любви
И непристойности обитель.
Ее споют невероятно горько,
Но забудут сладко!
Некто произнес: «Бэрлин!»
Ну туда уж точно надо!
Шаг за шагом строится тропа,
Проложен путь ей по брусчатке.
Расскажут все о ней историй,
Может быть, для уха сладких,
Но уж точно не правдивых.
Некто снова рот открыл:
«Подайте ей Америку!»
И тут быстрее чем ответила она,
Схватили под руки «друзья»
И повели гастролями
Толкая люд безынтересный.
Песнь почти и померла
От шума ритма не ее.
Быстрее всех рванула вон
И слушать никого не стала,
Обогнула кусок мира
И увязла в землях русских.
Кто бы мог подумать,
Что так ей хорошо живется
На устах и в сердце человека!
Часто стала пригождаться
Радостью объятая давала людям
Всю себя!
И люди забирали сей дареный мусор,
Ведь радости ее не хватит
Для радости людской!
Привыкла траурная песнь
К молебным одам.
Все медленней движенье
В танце праздном.
Так почитаем мы ее труды
Что уходить вовек не станет
Растолстела — пожирнела!
Ноги двигаться престали
А голос пьяный все кричит.
Уже ее достали!
Ну что за отношенье к жизни?
Ну что за отношенье к смерти?
Ну что за ненавистность мира к вам
Поющим вечно за сто грамм
На празднике печали?!