"Иже воздаст коемуждо по делом его" (Рим. 2,6).
"Судия всех приидет, комуждо отдати по делом его"
Святой Василий Великий
Воздаяние.
Рассказ.
- Ты добровольно меня не возьмешь, - неистово кричала крестьянка Ирина, сопротивляясь горному князьку-мелику, бывшему чиновнику 8- класса, отставному майору Преснову, который уже схватил кнут-арапник,чтоб приучить уму-разуму свою крестьянку-работницу.
- Опомнись, Ваше благородие, побойся, Бога, принуждать к половой связи, это грех, али ты напрочь забыл об офицерской чести, – продолжала маливать его Ирина.
– Ты, просто холопка - с, наложница, неужто стыдить еще меня надумала, - махнув кнутом для устрашения подгоняемый похотью, возбужденно кричал майор, ударив её наотмашь.
- Если ты посмеешь надругаться надо мною, то клянусь, я отравлю тебя, тебе что, служанки мало? – сквозь слёзы причитала Ирина.
– Фурия, убирайся с глаз долой, напои лошадей, задай им овса и вычисти конюшню, раз не хочешь насладиться, - злобно произнес Преснов. К Преснову часто в гости приезжал становой пристав, некий Парамонов, которого сослуживцы за спиной называли квазимодо - маленького роста, толстоватый, и выглядел, как карликовый киклоп.
– Ну что, Олег Иванович, покорил-таки, свою кралечку, эту очаровашку, али слабо?- снимая плечевую портупею с саблей, хохотнул пристав, обнажив свои неровные гнилые зубы. съеденные скорбутом.
– Норовистая, как Буцефал и строптивая, да молода к тому еще, похоть не извела. Подождем – с, - приглашая его за стол, уныло ответил Преснов, откупоривая поллитровку запечатанную сургучом, тем начиная очередной безумный кутёж. По соседству с Пресновым жила гадалка, страдающая врождённой хромотой, пожилая, известная каждому жителю села Масаллы, колдунья Ирада, которая готовила разное зелье, от любовной и противозачаточной настойки, до страшных ядов, растительного происхождения.
– Ирада, у тебя, найдется высушенный млечный сок мака?- осторожно спросила Ирина.
- Конечно, девонька, у колдуньи всё найдется, ты, наверняка, кого-то хочешь усыпить, али от душевной боли желаешь избавиться, а? – открыв беззубый рот, начала прыскать со смеху гадалка, похожий на куриную икоту.
– Плохо спиться, - коротко ответила Ирина.
– Вот тебе это зелье, учти только, много нельзя, отщипнешь маленькую пилюлю и в вино, не только заснешь, даже любовные сны тебе будут сниться, - протягивая Ирине, тестообразное черное зелье, прошамкала гадалка. Ирина окончательно решила уйти, но только следовало бы усыпить Преснова, добавив в вино млечный сок, когда служанка вынесет глиной кувшин с вином из погреба и немедля уйти. Ирина пока не смогла осуществить задуманное, так как, Преснов с приставом продолжали пьянствовать, а работы у нее было много.
– Ты куда направилась Ирина, а? – спросил её денщик Преснова, Прохор, которому было поручено, не выпускать её за двор. - Ведь, не велено пущать тебя за двор, преграждая путь ей.
– Разве не видишь, что иду к речке полоскать белье? – резко ответила она.
– Погоди, я щас спрошу у хозяина, - но она не стала ждать его и направилась к реке и к узкой деревянной площадке стала полоскать белье.
– Ты, как собака на сене, ни себе, ни другим, недотрога, плыви к Нептуну, может, его начнешь ублажать, – вдруг она услышала зычный хмельной голос Преснова за спиной, который столкнул её в воду, обдав перегаром. Быстротечная река быстро приняла её в свое объятие, унося по течению. В это же время штабс-капитан Вахрушев Илья Иванович с сослуживцем поручиком Валиевым, рыбачил в заводи реки.
– Смотри, смотри, Марат, что за диво? кто-то купается в осеннем холоде, а может, это наяда, а? - указывая рукой на человека в воде, произнес штабс-капитан.
– Да ты что, какая тут к чОрту наяда, это человек и энтот человек тонет, надо бы поплыть ему наперерез, - скидывая вязаную фуфайку на ходу, крикнул поручик Валиев, бросаясь в воду, и поплыл навстречу тонувшему.
– Как бы не унесло их течением в пучину,- забеспокоился штабс-капитан, тоже раздеваясь. Поручик Валиев достал-таки тонувшего, и крайне был удивлен, что это оказалось молодая девушка. Схватив её за волосы, едва справившись с течением с присущим ему юмором и отрыгнув речную воду, произнес: далеко ли вы собрались барышня? Но я вынужден был вам помешать, не обессудьте, - помогая ей доплыть до берега. Но она не могла ответить, так как была без сознания, посиневшая от холодных вод Куры в рукав, которой впадала горная речка Виляшчай.
– Переверни её на бок Марат, надобно надавить на живот, чтоб вышла вода из лёгких. Боже мой, она похожа на Ино, жену царя Атаманта, которая благодаря мести Геры, превратилась в морскую богиню Левкотею,белая богиня-морское божество,
получившее свое имя скорее всего из-за белизны морской пены. Ишь, какая белокурая, а глаза-то небесного цвета, как бирюза, - сам переворачивая её на бок с восхищением произнес штабс-капитан Вахрушев надавливая на её живот.
– Да ты посмотри, следы кнута на теле, её бичевали, а в лице следы удара, синяк, кто тебя так, о, Ино, наверняка, ставшая жертвой безумие своей супруги, а? Давай вольем ей в рот немного коньяка, может, она отрыгнет эту губительную воду, – с возмущением произнес поручик Валиев, доставая походную фляжку. И он оказался прав, Ирина отрыгнула воду вместе с коньком, открыв глаза, с удивлением посмотрела на молодых людей.
– Добро пожаловать вновь в наш грешный мир, барышня, – надевая на нее свою вязаную фуфайку, пошутил поручик. Штабс-капитан Вахрушев снова налил в серебряную «чашу заздравную», коньяка: вам, барышня необходимо выпить эту жидкость порочную, чтоб согреться, а то заболеете, - протянул ей чашу Вахрушев. Её трясло, спрашивать, что же произошло с ней, было бы, бессмысленно - она была в шоковом состоянии.
– Мы закончили рыбачить, - обратился к поручику Валиеву, штабс-капитан,- не знаем, как вас зовут, но надо бы вас отвести к лекарю, а то заболеете.
- Меня зовут Ирина из села Масаллы, - едва слышным голосом выдавил из себя Ирина.
– Мы тоже живем в селе, только на другом берегу, тут недалече, через кривой мост, вы можете идти? - собирая рыболовецкие снасти в армейский наплечный вещмешок, спросил штабс-капитан Вахрушев. Поручик Валиев помог Ирине встать, и они направились к деревянному мосту.
– Давай, Алексей сразу ко мне, - тихо произнес поручик Валиев, - моя супруга Елена Ивановна позаботится о ней, а там кучер привезет нашего военного фельдшера. Надеюсь, у нее не задета легкие простудой. Рядом стояли два роскошных особняка, с садом, с конюшней, которые принадлежали офицерам.
– Леночка, вот эту, красаву мы едва вырвали из кровавых лап Нептуна, переодень её, пожалуйста, и уложи, а щас пошлю кучера за лекарем. Приехал отставной военный фельдшер, который женившись на вдову купчишки, лечил сельчан бесплатно в любое время.
– А насколько долго она была в воде, - обращаясь к её спасителям, спросил он, внимая из саквояжа стетоскоп.
– Она с того берега, тоже из села Масаллы, конечно, наглоталась холодной воды достаточно, - пожимая плечами ответил поручик Валиев. Лекарь, прослушав её легкие, сунул термометр подмышку Ирины.
– Она молода и должна выдюжить, есть шумы в легких, надеюсь, последствия можно будет избежать, - убирая стетоскоп и доставая бело-кристаллический, жаропонижающий порошок. Ирина выздоровела и рассказала всю историю о том, как она стала наложницей этого Преснова, который пытался добиться её, истязая. Её рассказ вызвал бурю в душе этих добропорядочных людей. Она нравилась штабс-капитану Вахрушеву, и рассказ Ирины настолько потряс обоих офицеров, что они решили отомстить этому насильнику.
– А давай, Марат взорвем его вместе с домом к чОрту, - решительно произнес штабс-капитан Вахрушев. - Всё равно он другую крестьянку купит, и превратит наложницу, боже мой, какое омерзение, - с негодованием добавил он.
– Лена, - обратился к супруге поручик Валиев, - мы поехали в волость, а ты с Ириной подождите нас, вернемся и устроим пир, ведь скоро на службу. Родной дядя Марата, Валиев Иван Ильич, в городе занимал пост полицеймейстера, руководителя полиции и к нему собрались ехать офицеры, чтоб рассказать историю Ирины и посоветоваться с ним, как быть с таким мужланом-бабником Пресновым. Выслушав их, Иван Ильич долго молчал, мотая головой закурив пахитоску.
– К сожалению, крепостное право дошло и до Кавказа,но в другом, более извращенном виде. И занесли это бывшие «храбрецы», а нонче отставники, но бичевать и домогаться – противозаконное действие, если оное событие имело место и имеется свидетели, то можно его привлечь, но он откупится, оставив нас в дураках, - затягиваясь пахитоской, неуверенно произнес полицеймейстер Валиев.
– Нам бы немного белого стрельного пороха или, как его ещё называют «стрельное зелье» а дядя, - вдруг выдавил из себя поручик Валиев. Полицеймейстер, конечно, его понял и молча вышел из кабинета и скоро вернулся: оружейник два бочонка положит в экипаж, только нельзя их трясти, Марат, опасно, - предостерег их Иван Ильич.
- Как бы нам самим не взорваться к чОрту, - проворчал Марат и велел кучеру трогаться.
- Помнишь, рассказывала Ирина, что в особняке Преснова кроме него живут служанка и какой-то Прохор, а, как тут-то нам быть? не будешь же говорить: эй вы там, уходите, мы собираемся взорвать дом, а?- засмеялся штабс-капитан Вахрушев. - Нам же надобно до ночи где-то переждать, пока Морфей или сам крылатый старец Гипнос не пленят его, помню, тут у мечети жил ротмистр, приятель, по Тифлису, может, у него остановимся, если его еще не прибрал Танатос?
- Тут мечеть-то недалече, Ваше благородие, - вмешался кучер, - может, повернем? а то проедем. Ротмистр Андрианов Степан Андреевич к радости Вахрушева оказался дома и в беседке ужинал с супругой Софией Андреевной.
– Боже мой, штабс-капитан Вахрушев Илья, с какими судьбами, обнимая его пафосно, произнес ротмистр, поздоровавшись с Валиевым представляя их супруге, - присоединяйтесь к ужину и отведайте кебав.
- Ты, Степан, не знаешь такого, Преснов его фамилия, из отставников, – выпив налитую рюмку коньяка, спросил Вахрушев.
– Есть такой, - закуривая пахитоску,- произнес ротмистр, - отъявленный мерзавец, известный насильник, он своем полку-то был, как инородное тело, так и не прижился, стал изгоем, пришлось подать в отставку, а тут почувствовал себя хозяином. Сначала втягивает крестьянок в кабалу, а потом превращает их в наложниц, а вам-то чем он досадил?
– Вот его злодеяния и до нас докатились, Степан, хотел надругаться над сиротой, которая не поддалась его похотливому желанию, и представь себе, а когда она полоскала белье, он столкнул её в реку, настоящий изувер, мизантроп. Мы, конечно, спасли её, она сама рассказала эту историю, и мы приехали предать его суду, суду офицерской чести - низвергнуть в тартар, чем согласился сам Танатос, - мрачно ответил Вахрушев.
– Только один конфуз вышел, как мы попадем к нему в особняк-то, естественно, он чужим не откроет,- озабоченно произнес поручик Валиев.
– Постой, - перебил его ротмистр, - у моего денщика Фомы золотые руки, пока самодур заправляет углём, он так в шутку называет самовар, он нам и откроет, я щас позову его. Вместе с ротмистром Андриановым подошёл детина в солдатской форме, поклонившись, продолжал стоять.
– Фома, - обратился к нему Вахрушев,- говорят ты на все руки дока, и нам нужна твоя помощь, а ты с любым замком можешь справиться, то есть открыть его бесшумно? - осторожно начал поручик Валиев.
– Так точно - с Ваше благородие,- отчеканил Фома и вытянулся. Едва дождавшись ночи, и с дозволения Никты, дочери титана Палланта, четверо двинулись в сторону часовни в глубине села к дому Преснова, дом пустовал, не было ни Прохора, ни служанки, очевидно, после работы они уходили домой. Замок легко поддался, офицеры вошли в дом, оставив денщика Фому на крыльце с бочонками пороха. Преснов находился в сильных объятиях Морфея, которого опасался даже сам верховный бог Зевс.
– Разбуди его, – шепотом попросил Валиева штабс-капитан, зажигая свечу и направил на Преснова револьвер, а ты, Степан, зажги, пожалуйста, масляную лампу со стеклянным колпаком, вот на тумбочке у турецкого канапе, где он спит. Преснов был, как всегда пьян, и спросонья не мог понять, кто эти люди, чего они хотят.
– Вставай и молись, греховодник, изувер, щас будем тебя оскоплять, делать скопцом, как титана Урана,- резко произнес штабс-капитан,- ты, Марат, свяжи ему руки. Увидев направленный на него револьвер, Преснов очухался, и, приняв пришельцев за абреков взмолился: берите все мои драгоценности, пожалуйста, только не убивайте, молю вас, - вставая на колени, указал на стену, где висел персидский ковер.
– Марат, а ну-ка глянь туда, че там, - попросил Вахрушев. За ковром в днище стены был небольшой сейф. - Ключи быстро, - велел поручик. Преснов движением головы показал на подоконник: там, подоконник снимается, - едва выдавил из себя он. Поручик Валиев из сейфа вытащил перламутровый ларец полный империалами, деньгами в крупных купюрах.
– Однако, долго же ты собирался жить на крестьянской крови, как пушкинский красногубый вурдалак,- не сдержался на сей раз ротмистр Андрианов, вынося ларец.
– Степан, позови Фому, пусть прихватит бочонки, пора закончить эту комедию с активным участием лицедея, - с сардонической улыбкой произнес Вахрушев. Фома аккуратно сыпал порох «дорожкой», последний бочонок ушел на сени, аж до крыльца.
– Всё, садимся в экипаж, – закуривая пахитоску, облегченно произнес ротмистр Андрианов и бросил догоравшую фосфорную спичку в сени на порох, видно было, как пламя, искрясь, прошло по «дорожке»…
- Довольно злоупотреблять гостеприимством моих друзей, Ирина, - нерешительно начал Вахрушев, - ты мне нравишься, если я тебе нравлюсь, то мы можем жить вместе, нам с Маратом скоро на службу в Тифлисе, а ты через неделю с Софией Андреевной приедешь в Тифлис. Походим по магазеям и потратим много денег, потом обвенчаемся в церкви. Теперь пойдем ко мне, познакомишься с мамой, с графиней Елизаветой Ильиничной. Ирина, которая после смерти родителей долго скиталась в поисках работы и чуть не стало жертвой изувера-насильника, промолчала, инстинктивно подчиняясь зову судьбы…
17-22.12.2011/февраль 2023г. м.м.Б.