Ночной глазок: кашель (Глазок: ночной кашум (кашлын))
Предисказие.
У Мамы-Козицы
Родились детицы:
Козка-Дёрёзка,
Козок-Дерезок.
Березки две было.
Их мама водила
Пить к тем березкам
Березовый сок.
И вот одной ночью
Случилося очень
Странное дело:
Стал слышаться шум.
Как кашель в глаЗОКе,
Ночной и глубокий.
Это козлята
Назвали «кашум».
Сказ.
А В день накануне
Гуляли козлята.
Мама промекала
Дочке-козе:
- Козка-Дерёзка!
- Не порти берёзку:
- Ссадишь копытца,
- Берёзка в слезе.
Хоть козлик упрямый
Послушался маму,
Но не послушалась
Козка-сестра.
Мама сказала:
- Ребятки-Козлятки,
- Тёмно! Домой
- Возвращаться пора!
Ведь Волк-то все знает,
По лесу шныряет,
Худо вам сделает.
Вон же – нора!
А чтобы Волчище
Не сделал вам злище –
Не приближайтесь
К норе никогда.
Домой все вернулись,
Легли уже спать,
А ночью за дверью
Стал кто-то кашлЯть.
Козок-Дерезок:
- Это что за кашель, мама?
- Посмотри в ночной глазок!
- А не волк ли этот самый?!
- Как он нас найти-то смог?!
Но вот странно: только мама
Лишь к глазочку подошла –
Никого не стало тама.
Что же это за дела?
Но вот так три ночи вряд уж
Слышится ночной кашлын.
Совершенно непонятно,
В чем одна хоть из причин.
Сын встал. Молвит: - Папа-Козлик,
- Заводи «мотоцикларь»!
- Едь, прознай, кто барагозит.
- Вдруг на воле он, как встарь?
Намозолило нам уши
И устал уже наш ум.
Невозможно просто слушать
Без конца ночной «кашум»!
Долго время шло. Кашлюн-то
И попался на грехе.
Раз видали, как он вышел
И с притвором: «кхе-кхе-кхе».
У козляток, слава Богу,
Папа-Козлик был врачом.
Посадил на мот «больного».
- Вылечу, - сказал, - потом.
А кто кашлял – оказался
Волк. Он просто притворялся,
Что больной, простыл, мол, бедный.
Сам – козлятинки отведать
Захотел, а чтоб впустили –
Перед дверью кашлять стал.
Волк, признавшись в полной силе,
Так Козлу и рассказал.
Стал он хвастаться Козлишке:
- Берегись, его детишки!
Перелезет через тын –
И Козлятушкам - крантын…
Послесказие.
Стал потом – Волчец-Рокец,
Взял Гитару и Басец.
Стал и Джентить, и Басить,
По Рокихам колесить.
ВСМ играл там лихо,
Добрым сделался Волкиха.
Понял он, что плох обман.
От него – один изъян.