«Шёл я по улице незнакомой
И вдруг услышал…» Н.С. Гумилёв
«Nevermore» Э.А. По
Кислый запах свежей краски
оглушил ночной подъезд;
мне приказывала маска
выйти на подмостки пьес.
Кнопку выдавив до стука
двух магнитов, вышла вон,
но, одёрнув жёстко руку,
я не слышал домофон.
Эта кнопка в синем свете
крохотного фонаря
так тревожила меня,
что пропажи не заметил
маски с собственного рта,
ведь узнал в бордовой кнопке
раскалённую воронку,
кровью пьяный котлован
и раскрытый мышеловкой
дикий круг - зрачок кота.
Мерным шагом отступая
вверх по лестнице, узрел -
стены краской осыпают
каждую мою ступень;
детородные три буквы
с родословной этажа
оголились, словно Будда
бондом окурив, скрижаль
высек. Вились по площадке
ещё тлевшие бычки,
разрывалось беспощадно,
как граната без чеки,
электрическое око,
чей желтушный, яркий свет
разбивал, а после комкал
стёкла в лампочку. Сосед
пьяный выпал из квартиры
и под крик влетел домой –
также вычурно шутило
это время надо мной:
с каждым шагом всё сложнее
было пятиться назад,
и перила, что по шею
были пять секунд назад,
или девяносто, вровень
с теменем, перед которым
заглянули мне в глаза -
ровно пять секунд назад.
Задом наперёд уткнулся
в дверь родного этажа
оставалось повернуться,
ручку дёрнуть, вниз нажав,
и уснуть желанным сыном,
но меня вдруг обессилил
взгляд, в котором я узнал
кнопку в окоёме синем,
желтизну бездушных ламп.
Неизменная старушка
с ускользающим лицом
чуть протягивала кружку
в дряблой доброте овцой.
Жалко шамкая губами,
еле говорила мне:
«Не губи меня стихами,
отпусти на опохмел».