Снег в феврале искрится по-особому,
Словно стремится к чему-то новому.
Свои дни укоротив, на март все взоры,
Даже стёр у окон зимние узоры.
Крепкие морозы стали так усталы,
Что полезли вниз, в погреба, подвалы.
Кровля запарила лёгкими клубами,
Окрапив конёк скудными слезами.
Не звенит капель ещё у водостока,
Но её он ждёт под крышей одиноко.
А вот воробьи уже ожили, шалуны,
Им словно кем-то полномочия даны.
Защебетали веселей и по особому,
Ведь они уже готовы к встрече, новому.