* * *
Глиной размякшей под сильными пальцами Бога
станет моё тростниковое, хрупкое тело,
станет звенящим кувшином — хорошее дело:
узкое горло тихонько поёт, и потрогать
можно изогнутый греческий профиль, и даже
плоское крепкое донышко, тонкое донце.
— Свет незакатный! О, ты — моё нежное солнце! —
ветер залётный тебе, моя девочка, скажет.
Помнишь холодные, грубые зимы?.. Меж ними
чуткое сердце распахнуто — всё наизнанку.
Помнишь, какими мы были? Немного смешными —
мёртвую ветку сирени поставили в банку!
Думали: нет ни печальной разлуки, ни смерти.
Шутка ли, так оно, в общем-то, и оказалось.
Мягкую глину по кругу небесному вертит
щедрый весёлый гончар.
Хороша его спелая
трудная старость!