Неужто я уже нехороша?
Ты верен был мне волком и ночами
Лежал, желая ласки, возле ног.
Так что же совершилось между нами,
Что ты теперь не держишься как друг?
Пусть не жених… Принять я то согласна,
Ведь виновата сильно пред тобой.
Покинуть горы было мне опасно.
Но я спустилась, чтобы угодить
Тебе хоть этим, возвращая дружбу,
В надежде, что внимание к себе,
Как к родственной душе, вновь обнаружу.
Представь, как вновь мы станем говорить
Под звёздами о самом сокровенном.
Между друзьями не должно быть тайн…
И это остаётся неизменным».
Царевна нежно друга обняла,
Затем, будто любя, поцеловала.
Хоть холоден был этот поцелуй,
Но им она преграду разорвала,
Что не пускала к проявленью чувств.
Предательство конечно не прощалось.
И всё-таки, признавшая вину,
Успешно в лоно дружбы возвращалась.
Мбнунсай её, как прежде не любил,
Но в искренность явившейся поверив,
Душою её принял, ведь она
Для горного закрыла в сердце двери,
И выполнив недавний уговор,
Без чуткого участия осталась.
Серебряный был жалостлив и добр.
Когда она притворно разрыдалась,
Он дал согласье снова с ней дружить.
Конечно водной было того мало.
Дух горный непременно хотел знать,
Что счастьем так Мбнунсая согревало.
И потому, чуть промокнув глаза,
Расшитым, мягким, тоненьким платочком,
Красавица продолжила: «Теперь
Ты светишься, как будто огонёчком
Волшебным пропиталось сердце вдруг.
А мне так не хватает в душе света.
Так поделись хоть каплей небольшой
Того, чем я могла бы быть согрета».
И бывший волк, себя не удержав,
Ответил: «Я не смею это делать.
Подобным счастьем, светом и теплом
Меня невольно одаряет дева.
Сказать вернее, девочка ещё.
Я будто вновь рождаюсь, когда рядом.
Приходит счастье, радость вместе с ней,
Как высшая небесная награда».
Серебряный, когда то говорил,
В ночи ещё сильнее засветился.
Дух горный начал что-то понимать,
И для раздумий в горы удалился.
Царевна же вздохнула и сама
С пришедшим говорить теперь уж стала:
«Ах, если б ты привёл её сюда.
Наверно я бы тоже засияла.
Она получит вод из родников,
Большой улов из вкусных дивных рыбок.
Пусть только отражается во мне,
Даруя волшебство своих улыбок.
Доставь мне радость. Сделай, как прошу».
Мбнунсай не заподозрил в том плохого.
Он знал, что будет девочка при нём
И что она возрадует любого.