Настала пора свой продолжить рассказ,
Тем более, вам обещал в прошлый раз.
Признав слабовольно Пегаса господство,
Бессилен я бросить, друзья, рифмоплётство.
И вроде стремлюсь жить по воле Господней,
Но нам – рифмоплётам – всем быть в преисподней.
Увы, не увидим мы райские кущи
За то, что печали несём власть имущим.
А жизнь, как театр: задрожала кулиса,
С утра пирожков напекла тёть Лариса,
Софокла читала, сидела за пяльцами...
Что? С чем пирожки? Кажись, с луком и яйцами.
А рядом, в просторном своём кабинете
Сидит дядь Серёжа, как солнышко, светел.
То думал о чём-то, то слушал Высоцкого,
Потом стал читать письма Ленина Троцкому.
Повеяло дымом ушедших времён...
Вдруг в дверь постучался настырно Семён.
В ладонях пирог аппетитно дымился...
А дядя сердито подумал: «Явился...»
«Что, дядюшка, – молвил Семён, – как дела?
Болтают, стал жёстче держать удила?
Да, вижу – в заботе живёшь беспредельной...
Зато стали лучше дела на Котельной.
И в школе пятнадцатой праздник случился -
Ремонт завершён, снова ты отличился!
Довольно хохочет теперь детвора...
О выборах, дядя, подумать пора.
Протестные рты не прикроешь ладонью,
Давай, дядь Серёжа, поборемся с вонью!
Проблема наш город давно напрягает,
Хоть ты обещал, но, как прежде, воняет.
В сердцах возмущённых пылает огонь...
Давно уж пора учредить «ГлавГорВонь».
И если мечту обратишь ты в реальность,
Получишь взамен и почёт, и лояльность».
И радостно вдруг просиял дядь Серёжа:
«Спасибо, Семён, ты меня обнадёжил!
С твоей стороны ожидал я подвоха,
Но вижу теперь – ты придумал неплохо.
Почётной рукой подпишу я приказ
О том...»
Но об этом, друзья, в другой раз.