Хотя я болел третий день чем-то заразным,
не зная, где же я смог подцепить это —
от виртуальных ли подруг и экранных друзей
или от вполне реальной мамы ходящей в больницу
и не температурящей с осени,
но пошёл на встречу с поэтом,
который не любит писать
и который пишет, чтобы не спиться,
чтобы не сколоться и не выйти в окно,
который пишет, чтобы не вскрыться.
И он вскрывает свою душу,
где ангелы ходят по-соседски к демонам,
где ясный свет перемежается с густой тьмой,
где радости множат горести и наоборот.
И он вскрывает свою голову,
где бегают не то что стаи тараканов,
а целые полчища богомолов, скорпионов живут,
летучие мыши с совами там летают,
жабы с гадюками ползают,
а в океане его знаний можно запросто утонуть
любому приличному Титанику.
И в зале люди сидели на головах друг у друга,
а многие просто стояли в узких проходах.
Они хотели живого слова о своей жизни.
Он же не пел, а орал о том, что изглодало его,
да так, что даже у знавших его глаза повылезали из орбит
и потом с трудом возвращались на место.
Но с ним было тепло
и душе, и уму, и даже особо больному телу.
И время пролетело не заметно.
Я лишь надеюсь, что никого в тот вечер не заразил,
и на то, что в моей жизни ещё будет не мало подобных молитв,
и на то, что не так же, а по-своему тоже смогу молиться —
воспевать своих ангелов, гнобить своих демонов
и может даже совсем наоборот.
06.02.23