Лечу по тропинке, не чувствуя ног,
А всё потому что с утра занемог.
Прислушался к сердцу: хоть ты не чуди!
Но сердце молчало – не билось в груди.
И так как ног нету – нет правды в ногах,
Но есть ещё руки и кровь на руках.
Чего я наделал? Чего натворил?
Над кем надругался? Кого погубил?
Чего я наделал? Чего натворил?
Над кем надругался? Кого погубил?
Всё хуже и хуже становится мне,
Как будто горю я в кровавом огне.
Лечу по просёлку, не чувствуя ног
Огонь выжег память и душу обжог.
Болит и страдает живая душа
И нет за душою совсем ни гроша.
Лечу по деревне, не чувствуя ног
К далёкой таверне на стыке дорог.
Лечу по деревне, не чувствуя ног
К далёкой таверне на стыке дорог.
Там кормят и поят и песни поют,
Там, братцы, нашёл я последний приют.
Сгорит лиходея однажды душа
Земной путь навеки в огне заверша.
Никто не помянет, никто не всплакнёт,
Пройдёт ещё месяц и крест упадёт.
Над скромной могилой – восьмой поворот –
Лишь кустик сирени весной расцветёт.
Никто не помянет, никто не всплакнёт,
Лишь кустик сирени в ногах расцветёт.