На ящике старом, у входа в землянку,
Склонив обожжённое ветром лицо,
Отставив с тушёнкой консервную банку,
Сидел наш солдат и читал письмецо.
Писала девчонка по имени Таня
Из города Тула, а, может быть, Тверь,
И сердце солдата вниманием раня,
Лечила и грела. «Хошь верь, хошь не верь».
Конвертик солдату достался случайно:
Его волонтёры вчера привезли.
Всё ведает Бог. А для нас это тайна.
Её невозможно купить за рубли.
Сжимая листок осторожно и нежно,
Боец погружался в далёкие сны:
Все близкие парня погибли в Рубежном.
Снаряд с украинской летел стороны.
Команда звучит: «Православные, к бою!»
«Зачистим участок! Смотри не зевай!»
Ещё один шанс предоставлен судьбою -
Вернуть Справедливость в истерзанный край.
Стрельба, перебежки, споткнулся, пригнулся…
Затих скоротечный отчаянный бой.
Противник, как водится, сдался и сдулся.
«Занять оборону! И можно – отбой!»
Солдат закурил на изгибе окопа,
Стучит по карманам – а где ж письмецо?
И сразу в глазах безысходная копоть,
И серою тенью покрылось лицо.
Вперёд, по траншее, изогнутой, длинной,
Пригнувшись, бегом – в самый дальний конец…
И в это мгновение лопнула мина…
В том месте, где только что был наш боец!
Письмо, к сожаленью, пропало куда-то.
Прости его, Таня!.. Такие дела…
Так звали погибшую дочку солдата.
Быть может, она-то его и спасла…
23.57 01.02.23