Вновь метроном отсчитывает время,
Секунд всех пролетающих заряд,
На Ленинград войны свалилось бремя,
Блокада, смерть, и новый взрыв, снаряд.
Измученных людей, бредущих, тени,
Война ломает судьбы, зло творя,
Как будто вверх ведут смертей ступени,
Сквозь ветра свист и тени фонаря.
Где умирают дети тихо, больно,
В бессилии на снег упал старик,
Снаряды бьют и, кто-то вдруг, невольно,
Кричит от страха, но не слышен крик.
Лишь раздаются хрипы с губ смиренных,
Нет больше силы что-то говорить,
На саночках подвозят убиенных,
Чтобы в земле замерзшей хоронить.
А город все ж живет, клокочет время,
Ему б с войной той выиграть пари,
Но голод рассыпает беды семя,
Блокадной, в память бьющейся, поры.
Везут дорогой жизни хлеб, знать, живы,
Машины едут не спеша и в ряд,
У полыньи, очередной, крик, взрывы,
Под лед уходят люди, словно в ад.
Но на мосту взвились коней, вновь, гривы,
Прорыв блокады, сброшен тяжкий груз,
Пошли трамваи, люди молчаливо,
Смотрели вслед, звучали сотни муз.
Победы жизнь врывалась шквальным ветром,
Преображаясь с каждым новым днем,
Но в наступившем утре, предрассветном,
Вновь вспоминалось то, что не сотрем.